Летний рай - стр. 19
– А в городе я что, не одна буду? Нет уж, спасибо, здесь хоть Фрося… да и поработаю в кои-то веки, – я на секунду задумалась. – а в город я все же съезжу утром, мне в издательство надо, и заодно Иннку подброшу.
Мы еще посидели немного на пороге, молча любуясь звездами, и пошли спать.
Утром Макар уехал ни свет, ни заря, чуть попозже выдвинулись и мы с сестрицей, чтобы успеть отпустить на работу сноху и сына.
В издательстве мне были рады, Олечка, секретарша, сразу же проводила меня к моему редактору Галине Стародедовой, и принесла кофе. Мы с Галиной обсудили сроки сдачи моего нового романа, который, кстати сказать, за последние дни не продвинулся ни на строчку, выпили кофейку, она мне немного пожаловалась на свою тяжкую редакторскую долю, и отпустила меня с миром.
Освободившись, неожиданно для себя, так рано, я решила посетить нашу городскую квартиру. Так, сказать, полить цветочки, да протереть пыль. Раскрыла настежь все окна, чтобы освежить воздух, вышла на балкон за лейкой, ощипала подсохшие листочки с герани и бегонии, и пошла на кухню набрать воды. Там меня ждал сюрприз в виде капающего крана. И довольно-таки неслабо капающего. Вот черт! И именно тогда, когда муж вне зоны доступа. Он обычно с такими делами на раз справляется. Что ж, придется идти в жилконтору, вызывать слесаря… у меня даже зуб заныл когда я представила как надолго это может растянуться.
Пребывая в удрученном состоянии, я полила цветы, и принялась за пыль. Протирая полку, на которой гордо стояли мои книги, меня вдруг осенило: в жилконторе работает одна моя активная читательница, при каждой встрече интересуется когда выйдет новая книга. Я выдвинула ящик стола, там должна была оставаться пара авторских экземпляров, вышедшей месяц назад книги.
– Надеюсь, что она её еще не купила. – вслух сказала я, и схватив сумку, бодренько выскочила из квартиры.
В жилконторе была очередь. В узком, полутемном коридорчике, на жестких, откидывающихся стульях, обтянутых ободраным дермантином, (такие стулья были в нашем сельском клубе во времена моего детства) сидели люди. Вежливо поздоровавшись и узнав «кто крайний», я уселась на неудобный стул, и, от нечего делать, принялась изучать очередь. Она была небольшая, всего-то пять человек, но в маленьком узком коридорчике и этого было достаточно.
Было очень душно, и в воздухе висело плотное облако невыносимо пахнущего парфюма. Разного. Который смешался в маленьком замкнутом пространстве и теперь вонял немилосердно. В этом дивном аромате угадывались удушливо-сладкие нотки духов «Scandal», грязных носков и одеколона «Шипр».
У меня начало покалывать в висках, я невольно поморщилась, и почувствовала на себе чей-то взгляд. Я огляделась. Молодая женщина, источающая аромат дорогих духов, уткнувшись в свой телефон, что-то там строчила без остановки и ей было не до меня. Мужчина лет шестидесяти в носках и сандалиях, видимо это от него шел неповторимый запах нестиранных носков, читал газету. Молодой парень в наушниках закрыв глаза дремал, и пожилая супружеская пара, негромко переругивалась, распространяя вокруг себя запах старости и одеколона.
На меня никто не обращал внимания, и, тем не менее, я кожей ощущала на себе чей-то пристальный взгляд. Я снова, внимательно оглядела собратьев по очереди, зацепилась взглядом за кадку с фикусом в полутемном углу, и… наткнулась на блестящие темные глаза. Они смотрели на меня с пониманием и сочувствием.