«Летающий танк». 100 боевых вылетов на Ил-2 - стр. 45
Сам Крешков свое лицо не украшал, и, конечно, это ему не понравилось. Стоя перед строем полка, сделав кислую гримасу, сердитым голосом он произнес: «Тоже мне, гоголевские герои, красавцы какие. Всем, имеющим на лице волосяные украшения, два шага вперед!» Затем все вышедшие из строя были отправлены в парикмахерскую сбривать все, как он выразился, «…лишнее на лице, кроме волос на голове». Исполнявшему обязанности начальника штаба полка Юстратову было приказано проконтролировать выполнение приказа и к обеду доложить об исполнении.
В середине ноября с целью разгрузки аэродрома «Зорька» и возможности наконец приступить к полетам полк перебазировался на другой аэродром, находившийся ближе к Сызрани, у большого заволжского села Обшаровка. Весь личный состав разместили в двухэтажном доме бывшей школы. Большая скученность и редкое посещение бани привели к появлению вшей, блох, клопов. Обильное количество паразитов нас буквально изводило. Особенно доставалось от них ночью, чесались все. Не испытывал, пожалуй, этой неприятности только один комполка. Он жил на частной квартире, и там наверняка ему спалось лучше. Как всегда бывает, народ привыкает ко всему. Так и мы свыклись с этим.
В Обшаровке полк продолжал пополняться личным составом. Здесь к нам прибыл комиссар полка майор Обертышев, а в нашу эскадрилью вместо прежнего комэска Сухих, ставшего штурманом и одновременно заместителем командира полка, новый – капитан Юдин. Комиссар и новый комэск имели опыт боевой работы. Обертышев за боевые вылеты на Р-5 имел орден Красного Знамени. Юдин в боях на реке Халхин-Гол себя не проявил – наград не имел. Найдя общий язык, с ним сблизился адъютант нашей АЭ капитан Бескоровайный. Он тоже был в Монголии. Обертышев часто выступал перед личным составом полка. По нашей просьбе рассказывал о своих боевых делах. Со смаком рассказывал о случае, когда при полете на Р-5 из-за перехлестывания тросика бомбосбрасывателя штурман никак не мог сбросить бомбы над целью. «Бомбы сбросить нельзя», – доложил штурман. «Лезь за борт и перегрызай тросик зубами, но бомбы сбрось», – приказал он ему. Строгий приказ сильно подействовал на штурмана. Он с такой силой дернул за ручку сбрасывателя, что сорвался сам держатель, а вместе с ним полетели и бомбы. Насколько этот рассказ был правдивым, мы не знали, но впечатление он на нас произвел большое. В конце 1942 года в полк прибыло пополнение младших авиаспециалистов из ШМАС, состоявшее из девушек. Впоследствии одна из них осталась со мной на всю жизнь, став супругой.
Нелетная погода не позволила полку выполнять полеты. Большую часть времени мы проводили на аэродроме, работая на матчасти или в казарме, занимаясь наземной подготовкой. Все новости в Обшаровке мы узнавали от приезжих из Чапаевска. Ни радио, ни газет у нас не было. О том, что под Сталинградом окружена 6-я немецкая армия, мы узнали лишь в декабре от командира полка Крешкова. На занятиях по тактике он рассказал о положении на фронтах и, в частности, о Сталинградском окружении. На этом же занятии он высказал свое мнение о попытке генерала Манштейна прийти на помощь Паулюсу. Тогда мы, конечно, не знали, чем закончится это окружение и как оно отразится на ходе войны. Поэтому особого значения этому событию не придали.