Летающая академия. Ведунья - стр. 14
— Лея, отвернись! — грозно скомандовало «нечто».
Ослушаться было невозможно: повиновалась, отвела взгляд, повернула голову и осела на пол. Сделала судорожный вздох! Воздух вернулся в легкие. Но тело отказывалось меня слушать. Мне было очень плохо, голова кружилась, зубы стучали от холода.
— Извини, нужно было сразу поменять форму, — произнёс ректор.
Узнала его голос.
«Так вот что значит — черный жнец», — запоздалая мысль пролетела в голове. Архимаг тем временем поднял меня на руки и стремительно внес в свою комнату. Стало теплее и спокойнее. Это главное.
О том, что же происходило дальше, остается лишь догадываться. Я потеряла сознание. Правда, услышала перед тем чей-то недовольный возглас:
— Почему ты вся мокрая?
Пришла в себя, лежа в белой рубашке, укрытая стопкой одеял. Заглянула под нее, оттянув ворот… Там не было ничего! Абсолютно! Я была голая, даже без нижнего белья! Потому возмущенно завопила:
— Глениус Сёгдеваль, архимаг как вас там!
— Сегдиваль, — терпеливо поправил мужчина, отзываясь откуда-то издалека. Балдахин скрывал от меня всю комнату, поэтому оставалось только повернуть голову на звук.
— Неважно, — отмахнулась, продолжив свою тираду. — Почему я в одной рубашке?
— Действительно, почему? — издевался он. Голос на этот раз звучал ближе, чем раньше.
— Шутите, да? — не получив ответа, от злости стянула с себя одеяла и собралась встать с кровати.
Но этому не суждено было случиться. По крайней мере, пока. Полог дернулся, и у левого края ложа возник ректор с мокрыми волосами, в рубашке с расстегнутым воротом. Брюки же были темно-синими. Преподавательский костюм? Вечером?
— Нет, ну что вы. Как я могу? — уточнил он, заразительно, даже как-то по-детски улыбаясь.
— Наверное, все же можете… — глядя ему в глаза, я немного растерялась, а потом все же опомнилась. — Ну так что, ответите на мой вопрос? Или будете и дальше издеваться?
Изобразив на лице бурную мыслительную деятельность, архимаг со всей серьезностью в голосе сообщил:
— Хм, дайте подумать. А может, вы скажете, что делали в моих апартаментах, да еще и в такой час?
Тут он, конечно, прав. Не поспоришь… Но… Но! А как же вендетта и отказ вернуть домой?
Поэтому с нажимом ответила:
— А что мне оставалось, кроме как вломиться к вам и выразить всю свою признательность за принятое решение о зачислении в академию? Я домой хочу, а не учиться!
Устало вздохнув, Глениус бросил на меня странный взгляд. Молчал он несколько секунд. А приняв какое-то решение, качнул головой и тихо произнес:
— Пойдемте, Лея, я покажу вам кое-что.
После этих слов он скрылся за балдахином. А я недоуменно воззрилась на то место, где он только что стоял. Как? Голой? Босоногой?
Наверное, ректор прочитал мои мысли, потому сообщил мне откуда-то издалека:
— Одежда лежит на тумбе рядом. Тапочки там же.
Под одеждой он подразумевал безразмерные штаны с поясом. Собственно, мне ничего и не оставалось, кроме как, краснея, натянуть их, сунуть пояс в петельки и вправить внутрь рубашку. И, натянув шаровары до самой груди, чтобы не спотыкаться при ходьбе, плотно подвязаться кожаным шнурком.
Тапочки были мягкие, но на пять размеров больше, потому шаркали при ходьбе, как бы сильно я ни поднимала ноги. В общем, кое-как обогнув кровать, увидела в конце комнаты деревянный стол, принесенный неизвестно откуда, так как раньше в полукруглой библиотеке я его не наблюдала.