Лестничный пролет - стр. 19
– Мужчину определяет не это, а то, умеет ли он держать слово и совершать достойные поступки! Мой муж как раз такой, за это я его и люблю!
Тимур хитро улыбнулся:
– Тогда сию минуту включу кофеварку! И буду стремиться стать настоящим мужчиной!
– Ты смеешься, Тимур? Они тебя не знают просто… – усмехнулся Костя.
– Так расскажите нам! – обратилась к Греку Кристина.
– Нечего тут рассказывать! – не дал высказаться другу Тимур. – Мужчину определяют его поступки! А мы, можно сказать, еще не настолько знакомы, чтобы могли сказать что-то друг о друге… Мы всего лишь соседи и пока точно можем сказать лишь то, что Илья хороший врач…
– Но женщину тоже определяют поступки! Разве не так? – спросил Костя.
Тимур прищурился и задумчиво посмотрел на Кристину:
– Женщины безрассудны… И они не всегда действуют разумно. Чаще думают сердцем… – потом, будто очнувшись, он оскалился и добавил: – Грек, ты же знаешь, с женщин спроса нет! Они могут все что угодно сделать!
– Это какие-то неписаные законы? – включился в разговор Илья. – И что еще за спрос?
– Это так называемый кодекс чести… А спрос – это типа претензия… Например, за несдержанное слово… Женщина в большинстве случаев не держит слово, потому что ей в голову может взбрести что угодно!
Илья стал спорить:
– Но это неправильно… Кто придумал эти законы? Люди все одинаковые! И женщина и мужчина! Есть честные и порядочные, а есть подлые и обманщики… Но это не зависит от пола!
– Ты врач, – с некоторой насмешкой произнес Тимур, – и рассуждаешь иначе… Смотри, ты учился в школе, так?
– Ну естественно! – кивнул Илья.
– Потом университет! – продолжал Тимур. – Наверняка ординатура, или как там у врачей это называется…
– Да, все верно.
– Когда ты закончил учиться, тебе сколько лет было?
Илья прикинул и ответил:
– Ну, так-то я, можно сказать, и сейчас учусь… Но работать начал в двадцать пять.
– Вот! – философски рассуждал собеседник, ставя перед Кристиной приготовленный кофе. – Потом ты пошел работать, но зарабатывал немного, верно?
Илья кивнул.
– Прошли месяцы… Где-то годам, наверное, к тридцати ты стал более-менее зарабатывать деньги! Верно?
Хирург, не понимая, куда клонит собеседник, произнес нерешительно:
– Ну… честно сказать, деньги хирург начинает зарабатывать, когда начинает делать операции. Я стал оперирующим хирургом в двадцать девять.
– Прекрасно! – Тимур говорил отчетливо, и было видно, что у него в голове уже выстроена логическая цепочка. – До двадцати девяти лет, пока ты учился и работал за копейки, я предполагаю, ты жил за счет родителей. Верно?
– Да.
– Теперь посуди сам! Живя под родительским крылом и вращаясь в среде подобных тебе людей, ты никогда не задавался вопросом, где взять деньги на еду. Ты знал, что, пока учишься, родители прокормят. Поэтому такие трудности, как элементарное выживание, тебе неизвестны. К счастью, ты не видел дна жизни, начав свой путь где-то с середины. В результате у тебя другие ценности… Если кто-то тебя обманет, ты, конечно, обидишься, но по большому счету тебе будет наплевать! Если же ты кому-то что-то пообещаешь и не сможешь выполнить, ты извинишься, попереживаешь в душе и забудешь! Конечно, если это не касается чьей-то жизни. Ты знаешь, что из-за этого никто не умрет, просто обстоятельства сложились так.
Илья задумался: