Лестница страха - стр. 7

– Что-что? – не понял Смирнов. – Какой еще операнди?

– Ну, «образ действия». То, как убийца обставил преступление, – пояснил Ратников.

– Ясно. Мы это называем «почерком».

– Буду знать. Так вот, как я уже сказал, получите свой «почерк убийцы» завтра вечером.

– Что-то быстро, – удивился Смирнов.

– Дело необычное. – Ратников взглянул на Дымина. – Ты что, ему не сказал?

– О чем? – напрягся следователь.

Оперативник вздохнул, отведя глаза.

– Этот парень абсолютно чокнутый, – сказал он. – Смотрел фильмы про маньяков?

– Ну!

– Из той же области.

– Это решать психиатрам, – проговорил Смирнов недовольно. – Не надо самодеятельности. – Он повернулся к Ратникову: – Выкладывай.

– Да ради бога! – Криминалист сложил руки на животе. – Убийца работал неторопливо, часа полтора. Он явно получал удовольствие и не торопился – знал, что в ближайшее время никто домой не вернется. Руки у него не дрожали. Но я бы не сказал, что он знаком с медициной. Он явно стремился причинить боль, но места для надрезов выбирал наугад. Профан.

– Или он маскировался, – вставил Смирнов.

– Возможно. – Ратников пожал плечами. – Но не думаю. Такие люди обычно делают все по полной программе. Знай он особенно болезненные зоны, он бы этим воспользовался. Но об этом лучше скажут психиатры.

Смирнов кивнул:

– Конечно. Давай по телу.

– Смерть наступила в результате болевого шока или потери крови. Точно скажу завтра. Жертву усыпили хлороформом, привязали к столу и заклеили рот скотчем. Затем преступник нанес семь резаных ран, предположительно кухонным ножом, который оставил в комнате. Думаю, он взял его в квартире, а не принес с собой. Во всяком случае, я нашел на кухне еще четыре из того же набора. Затем убийца вспорол жертве живот и разрезал прямую кишку и мочевой пузырь. Их содержимое он извлек и поместил в миску, тоже, я уверен, взятую в квартире. Миску поставил женщине на грудь. К этому моменту она была мертва. Затем он отклеил скотч, отрезал язык и засунул его во влагалище. – Ратников развел руками. – Вот так-то!

– Есть еще надпись, – вставил Дымин.

– А, да, – кивнул криминалист. – На правой руке трупа по-латыни написано «Memento 9».

– «Помни о девяти», – перевел Смирнов.

– Точно. Напоминает известную фразу «Memento mori», «Помни о смерти», да?

– Да. А при чем тут «девять»?

Криминалист пожал плечами:

– Понятия не имею. Мое дело обследовать тела, а не расшифровывать послания психов.

Смирнов пробежал глазами записи в блокноте.

– Итак, что убийца принес с собой? – спросил он.

– Я думаю, набор был примерно такой: сосуд с хлороформом, тряпка, чтобы пропитать ее и набросить на лицо жертвы, инструмент для имитации взлома, синий скотч, баллон с монтажной пеной и веревка.

– А ножницы?

– Нет, пользовался теми, что нашел в квартире.

– Думаешь, он плохо подготовился?

– Ты имеешь в виду, что он не прихватил нож, ножницы и миску? Нет, это сделано нарочно, чтобы тащить с собой поменьше предметов, которые могут указать на него.

– Так я и думал, – пробормотал Смирнов. – Это все?

– Пока да.

– Ладно, спасибо. – Следователь закрыл блокнот и перегнал незажженную сигарету в другой угол рта. – Пришлешь мне завтра отчет на «мыло»?

Ратников кивнул:

– Как только – так сразу. Мы можем забирать тело?

– Фотки сделали?

– Конечно.

– Я сначала взгляну на него.