Лестница под напряжением - стр. 28
– Вообще-то, её судьба была предрешена, – тихо и слишком серьёзно для своего привычно разбойничье-разухабистого поведения ответил Роджер. – Сама посуди: из простой смертной сделали вынужденно и против её воли анхома, да не просто какого-то там заурядного мага, а вампира! Причём вампира-Личину, Серую, которая металась между Чёрным и Белым. Представляешь, что творилось в её человеческой душе и как она могла с этим жить? Не думай о ней. Свою Миссию она уже выполнила. А наши ещё впереди.
Последние фразы Роджер проговорил отрывисто. Я поняла, что ему крайне неприятно говорить на эту тему. И тем не менее я не могла не сказать честно:
– Мне жаль её.
Я сказала это, потому что мы с Агнессой по сути сражались все вместе. Она была Светом, я Бесстрашием, Йэн – Силой. Нас избрали. На месте Агнессы могла бы быть я. Лично я не представляю, что бы я сделала, став вампиршей. Такой как Роджер, Онилия. С одной стороны это, наверное, очень интересно. С другой стороны, это очень страшно на самом деле. Вампиры, вервольфы – существа очень чуждые человеческой природе, противоестественные. Я глубоко уважаю своих друзей, что они не такие как все и не похожи на меня – наоборот придаёт им шарма. Но самой мне в голову не приходило становиться вампиром или вервольфом.
Роджер между тем покачал головой:
– Нет. Жалеть о прошлом бессмысленно. Особенно о том прошлом, которое было предрешено. Тем более, будь Агнесса жива – ей бы не понравилось, если бы о ней кто-то жалел. Да, она была гордая.
Роджер ясно дал понять тоном и жестами, что разговор об Агнессе – табу. Я втайне укорила себя, что разбередила раны друга. Ведь он мог чувствовать себя виноватым за случившееся. За Агнессой охотились наши враги, Роджеру пришлось применять на неё свой гипноз, из-за этого гипноза Агнесса по сути в него и влюбилась невольно. А потом, поняв, что она совсем чужая и её никто не готов поддержать в её чувствах, ушла. Это произошло больше года назад, но Роджера наверняка это глубоко всё задело. И когда я приезжала к ним в гости в Адскую Кухню – он ведь и виду ни разу не подал! Был весел, бодр, насмешлив, обаятелен, учил мухлевать в картах. Я поймала себя на мысли, что мы с Роджером по душам-то ни разу не говорили почти. И в этом нет ничего удивительного. Будет со мной говорить по душам пятисотлетний вампир!
Я решила спросить про мальчика, который познакомил нас всех. Если бы не Знающий, я бы никогда не узнала про Адскую Кухню, Онилию, Роджера и Йэна:
– А Скотт Багстер? Он здесь бывает?
После той битвы год с лишним назад Скотт Багстер с семейством – отцом и бабушкой – переехал. Со мной он оборвал все связи. Но на тот момент он дружил с Йэном, потому что чувствовал признательность к вервольфу. Они познакомились, когда Йэн спасал Скотта от врагов. Поэтому, когда я задала свой вопрос, я посмотрела на вервольфа.
Но тот отрицательно покачал головой.
– Реже, чем ты. Последний раз он тут был перед Битвой. Вместе с тобой. Когда ты ещё делилась с ним магическим током.
– Чем делилась?! – открыла я рот.
Йэн посмотрел на Роджера:
– Думаю, пора сказать ей.
– Давно пора. Я пытался, намекал. Но сейчас нам ведь дали точную директиву, не так ли, дружище? – усмехнулся Роджер.
– Постойте, что вы хотите сказать мне? Когда была Битва, да, я помню прекрасно, что случилось со Скотти. Его ранили, вы сказали, что я могу его исцелить, своим присутствием, и… да, я с ним сидела, вроде бы даже молилась, чтобы он выздоровел и ему полегчало, и… потом… я плохо помню, но помню, как очнулась и ты, Роджер, принёс мне ром. Тогда всё было очень сумбурно. Почти как сейчас. Тогда была Битва, нас избрали. Нам, то есть мне, временно дали сверхспособности, и ты, Йэн, учил меня ходить в Тень. И эти Мечи потом сами собой появились, которыми мы их… демонов в смысле грохнули…