Лесниковы байки. «Горошкино зеркальце» - стр. 8
Глава 4.
Антип провёл мальчика по коридору, и указал ему на одну из тех мягких скамеек пурпурного сукна, что стояли в прихожей с зеркалами:
– Покуда присядь тут, а я сейчас управлю, что мне Каллистрат Демьянович велел, и вернусь. Никуда не уходи.
Васятка послушно кивнул и поглядел в зеркало, никакой страшной зеркальной тропы он в этот раз не увидал, в отражении стоял он сам, и Антип, только вот вокруг Антипа словно искры играли. Такое бывает, когда сидишь у речки на утренней заре, глядишь на удочку, а неподалёку в воде плескает рыба, али ещё кто, и от этого вверх летят брызги, а в них играет своими лучами восходящее на небосвод солнце.
Благостно стало Васятке, покойно. Он сел на краешек обтянутого дорогим сукном сиденья, пощупал за пазухой два узелка – один с монетами, а другой с леденцами. Надежда поселилась в его душе, может этот лекарь, что дядька Каллистрат пришлёт, не станет говорить, что нет лекарства от старости, и каждому своего веку отмеряно, а вместо пустых разговоров бабушку вылечит.
Минут пять прошло, как показался откуда-то из коридора снова этот… Спиридонов назвал управляющего Пахомом Кондратьевичем, вот он и стоял снова перед Васяткой, скрестив на груди руки и сердито хмурясь.
– Ну? Чего опять тут расселся? Али нечего делать? Кто дозволил тебе на кушетку садиться?! Для таких, как ты, вон, скамья поставлена, туда и садись! Тоже, важная птица!
– Каллистрат Демьянович так велел, – Антип вернулся вовремя, и сердито глянул на управляющего, – Я его наказ исполняю, Пахом, оставь мальчика. Али у тебя самого дел мало? Что за забота тебе такая, его гонять?
Покраснел Пахом, набычился, но возразить ничего не посмел, а Васятка хотел было в зеркало глянуть, хоть и страшно было, но Антип загородил от мальчика и зеркало, и самого Пахома. Васятка хотел поглядеть во второе зеркало, за его спиной, но не поспел – управляющий вышел, сердито махнув рукою, а Антип повернулся к нему.
– На вот, это вам с бабушкой, – Антип дал мальчику какой-то свёрток, – Пойдём, я тебя провожу, там тебе ещё Акулина собрала кой-чего, как Каллистратом Демьянычем наказано, да самому тебе не донести.
На дворе Антип повёл Васятку к конюшне, там стояла небольшая бричка, запряжённая невысокой справной лошадкой с гривой, сплетённой в длинные красивые косы. Васятке лошадка шибко понравилась, он не стерпел и подошёл погладить, не спросив разрешения. Лошадёнка будто своего увидела, стала тыкаться мордой в парнишку, да радостно эдак, приветливо.
– Что, Зыпка, занравился тебе Василёк-то, я гляжу, – усмехнулся Антип, – Ну, тем и хорошо теперь его домой повезёшь.
К бричке прибежал какой-то человек, он положил внутрь мешок, поставил ещё корзину и небольшой бочонок, потом поманил Васятку и указал ему садиться в бричку. Васятка послушно забрался в повозку, рядом с ним сел Антип и взял вожжи. Зыпка резво заиграла копытами по пыльной дороге, Васятка глядел на дома и людей что останавливались поглядеть на спиридоновскую бричку.
Ехать было недалече, и скоро стояла уже Зыпка возле дома Гороховых, что у самой околицы. Антип кивнул Васятке, чтобы тот бежал в дом проверить бабушку Устинью, а сам стал выгружать гостинцы, что Каллистрат Демьяныч послал.
Устинье вроде и полегче стало, пока Васятки дома не было, она и каши впечь наладила, и всё поглядывала в окно с беспокойством, где мальчишка запропал, как бы чего не приключилось.