Лесная гвардия - стр. 21
Елизавета юркнула вниз, в каменную щель, на противоположную сторону холма из глыб, что нависали мрачным выступом над прозрачной лентой ручья. Александр дернулся было за ней, но его остановил еле слышный твердый приказ:
– Будь в укрытии, ты слишком заметный.
Ему ничего не оставалось, как наблюдать в узкую расщелину между камнями за тем, что происходило у реки. Внизу между камнями вдруг звонко три раза прокуковала кукушка и через пару секунд повторила свой крик. «Условный знак об опасности, – догадался Канунников. – Чтобы все скрылись. Сейчас немцы начнут прочесывать лес в поисках беглецов».
Уже блестели на солнце германские штальхельмы, солдаты в серо-зеленой форме суетились между деревьями. Они подходили все ближе и ближе, Александр уже мог рассмотреть орла на пряжках ремней. Перед ручьем цепочка рядовых с автоматами замерла, не решаясь замочить ноги в холодном потоке. Вдруг с другой стороны выступа зашумели камни и с громким плеском рассыпались по краю. Еще и еще удар, небольшие куски породы с грохотом катились по склону и падали в воду.
Привлеченные шумом немцы ринулись вдоль берега, пытаясь высмотреть следы беглецов. Внутри у Александра горячей волной закипела паника: «Они сейчас поднимутся сюда! Найдут нас. Зачем Елизавета так сделала? Она отвлекла внимание на себя, чтобы спасти беглецов. Но мы погибнем, нас найдут и расстреляют».
Усилием воли он остановил панику. Понял, что сам он в безопасности, его спутница все продумала: преследователи не полезут проверять его каменное убежище, с обратной стороны в просвет между камнем и площадкой протиснется лишь совсем худенькое тело, такое, как у Лизаветы. Шорох одежды, и серая тень нырнула в просвет. Женщина одними губами зашептала:
– Быстрее, упирайся ногами и руками в стенки! Поднимайся наверх, чтобы не было видно ноги!
Саша растопырил длинные конечности, уперся в крепкие стенки и, как паук, навис над каменной площадкой в метре от земли. Тоненькая Елизавета повисла на его ноге, уцепилась за выступ и ловко взобралась наверх к вершине каменного конуса. Снизу неслись приказы на немецком языке, разозленный исчезновением беглецов офицер кричал на солдат, заставляя их идти в ручей. Почти под ногами на берегу зашипели сдержанные ругательства, захлюпала вода под тяжелыми сапогами, зашуршали и начали осыпаться мелкие камни под взбирающимися на выступ немцами. Отвесный склон никак не хотел поддаваться, с громкими криками солдаты по одному срывались в воду, так и не вскарабкавшись на вершину.
Канунников чувствовал, как все тело налилось свинцовой болью, от напряжения пот катился крупными каплями по лицу. Секунды тянулись вечностью, а немецкие преследователи все никак не могли добраться до их укрытия.
Наверху Елизавета, вытянувшись в тугую струну вдоль серой стены, уже не могла остановить крупную дрожь, которая сотрясала ее из-за долгого стояния на крошечном выступе. Александр поймал ее взгляд, женщина, угадав отчаяние, накрывающее парня, прошептала беззвучно:
– Держись.
Наконец самый ловкий из всего немецкого отряда оказался рядом, они слышали его тяжелое дыхание и шорох одежды об обтесанную стену выступа. Фриц прильнул к узкой щели внизу:
– Niemand, Herr Offizier![4]
Немец нажал на спусковой крючок автомата – пули просвистели в полуметре от висящего из последних сил Канунникова, ударились в монолит, высекая снопы искр. Лейтенант закусил губу, чтобы не закричать от ожегшего его спину каменного крошева. Немец дал еще одну очередь, повторил вниз: