Леопард. Новеллы (сборник) - стр. 24

из рубчатого бархата, которую он носил не без изящества, хитрый, с цепким взглядом и гладким, без единой морщинки, лбом, что выдавало в нем человека, не знающего сомнений, Руссо был для князя воплощением нового сословия. Всегда почтительный, он даже по-своему был предан князю, поскольку, обворовывая его, искренне верил, что имеет на это право.

– Представляю, как ваше сиятельство обеспокоены отъездом синьорино Танкреди. Но это ненадолго, я уверен, скоро все закончится благополучно.

В очередной раз князь столкнулся с одной из сицилийских загадок. На этом острове секретов, где дома закрываются наглухо, а встречный крестьянин скажет вам, что не знает, как пройти к деревне в десяти минутах ходьбы, которая виднеется на холме и в которой он сам живет, на этом острове, где из всего делать тайну – привычка, стиль жизни, – на этом острове ничто не остается в тайне.

Кивнув Руссо, чтобы тот садился, князь пристально посмотрел ему в глаза:

– Пьетро, поговорим, как мужчина с мужчиной. Ты тоже замешан в этих делах?

Нет, заверил его управляющий, не замешан, у него семья, он не может рисковать. Риск – удел молодых, таких как синьорино Танкреди.

– Да разве я посмел бы что-то утаить от вашего сиятельства, ведь вы мне как отец родной! – (Три месяца назад, однако, он утаил в свою пользу сто пятьдесят корзин лимонов, зная, что князю об этом известно.) – Но скажу честно, душой я ними, с этими отважными ребятами. – Он встал, чтобы впустить Бендико, под дружеским напором которого ходила ходуном дверь, потом сел снова. – Ваше сиятельство и сами понимают, дальше так продолжаться не может: обыски, допросы, на все нужны бумаги, на каждом углу шпионы, порядочному человеку продыху не дают. Если все закончится хорошо, мы получим свободу, уверенность в будущем, снижение налогов, облегчение в занятиях коммерцией. Всем станет лучше, только попы проиграют. Господь не с ними, Он с бедными, такими как я.

Дон Фабрицио улыбнулся: ведь именно он, Руссо, собирался купить через подставное лицо Ардживокале.

– Дни будут неспокойные, но виллу Салина стрельба и беспорядки обойдут стороной, она будет стоять как скала. Вы наш отец, об этом все знают, у меня тут много друзей, так что не сомневайтесь, пьемонтцы войдут сюда, только сняв шляпы, чтобы выразить вашему сиятельству свое почтение. И потом, вы же дядя и опекун дона Танкреди!

Это было унизительно: докатиться до того, чтобы тебе покровительствовали друзья Руссо! Единственное его достоинство, оказывается, в том, что он дядя этого сопляка Танкреди. «Через пару недель, глядишь, мою безопасность будет обеспечивать Бендико, которого я держу в доме». Он с такой силой стиснул ухо собаки, что та взвизгнула от боли, хотя и была польщена оказанной честью.

– Станет лучше, ваше сиятельство, уж вы мне поверьте. Смогут продвинуться порядочные и способные люди. В остальном все останется как прежде.

Князя слова управляющего несколько успокоили: этот народ, эта либеральная деревенщина стремится только к легкой наживе. Больше их ничего не интересует. Ласточки улетят быстрее, вот и все. Но их еще много останется.

– Возможно, ты и прав, кто знает?

Теперь все намеки прояснились. Загадочные объяснения Танкреди, высокопарные фразы Феррары, угодливые, но многозначительные высказывания Руссо открыли ему обнадеживающую тайну: событий произойдет много, но это будет всего лишь комедия, шумная романтическая буффонада с маленькими пятнышками крови на сценических костюмах. Мы не неистовая Франция, мы – страна компромиссов. Впрочем, и во Франции, если не считать июня сорок восьмого года, что уж там такого серьезного произошло? Он хотел сказать Руссо: «Я отлично понял, вы не хотите уничтожить нас, своих