Ленин. Дорисованный портрет - стр. 46
Полезно сопоставить эту оценку Лениным ситуации 1905 года в 1917 году с оценкой тех же дней дядей царя – великим князем Александром Михайловичем в 1932 году: «…выбор лежал между удовлетворением всех требований революционеров или же объявлением им беспощадной войны. Первое решение неизбежно привело бы Россию к социалистической революции… второе – возвратило бы престиж власти… Таким образом было два исхода: или белый флаг капитуляции, или же победный взлёт императорского штандарта»[77].
Как видим, и большевик Ленин, и монархист Романов – в отличие от либеральной сволочи, и тогдашней, и нынешней, – понимали, что между народом России и царём уже в 1900-е годы могли быть или состояние войны, или капитуляция одной из сторон. Нечего сказать – хороша была социальная «идиллия» в той России, которую потеряли на рубеже XX и XXI веков идиотствующие интеллигенты и интеллигентствующие идиоты…
С 12-го по 27 апреля (25 апреля – 10 мая) в Лондоне прошёл III съезд партии, который был фактически большевистским, поскольку меньшевики его бойкотировали и провели свою отдельную конференцию. В 10-м томе Полного собрания сочинений Ленина его материалы по III съезду (выступления, речи, доклады, проекты резолюций и т. д.) занимают более ста страниц – с 87-ю по 192-ю. Однако задача добиться единства в партии не была выполнена, а это означало, что впереди новая борьба, нервотрёпка и проблемы.
До ноября 1905 года Ленин находился в Швейцарии и с мая по ноябрь в Женеве редактировал нелегальный печатный орган большевиков – газету «Пролетарий». Но 17 октября напуганный разворачивающейся революцией царь издал «Высочайший» манифест о даровании гражданских свобод, и у Ульяновых появилась возможность легально вернуться на родину.
В начале ноября Ленин выехал из Женевы в Стокгольм, где дожидался получения документов, необходимых для выезда в Россию. То есть он возвращался действительно легально. 5 (18) ноября он был уже в Гельсингфорсе (ныне – Хельсинки), а 8 (21) ноября приехал в Петербург и на следующий день выступил на расширенном заседании Петербургского комитета РСДРП.
Начинается «русский» год Ленина… Он длился с ноября 1905 года по ноябрь 1906 года и был заполнен не только совещаниями, беседами, речами, статьями, поиском средств для партии и прочим подобным, что и составляет жизнь профессионального революционера… Параллельно со всем этим надо было каждодневно, а порой и ежечасно решать задачу, имевшую хотя и не всемирно-историческое, но важное значение, – не попасться агентам охранки и не дать себя арестовать.
Ленин впитал искусство конспирации если не с молоком матери, то с тем молоком из «чернильниц» из хлеба, которым пользовался для конспиративной переписки с волей в период своего первого ареста. Так что охранникам он не попался, однако постоянная необходимость быть начеку нервы, конечно же, выматывала. К тому же бо́льшая часть «русского» года Ленина пришлась на время усиления реакции и наступления властей на революцию.
То, что Ленин умел ускользать он назойливых филёров и вообще от внимания охранников, косвенно подтверждается охранной ориентировкой на Ленина по состоянию на 1912 год. О нескольких бурных годах первой русской революции там было сказано всего-то: «В 1903 г. Ульянов руководил прениями на проходившем за границей 2-м съезде РСДРП, а в 1907 году присутствовал на Лондонском общепартийном съезде». Невелик, как видим, был царский «компромат» на Ленина – блестящего конспиратора…