Лекции о Лейбнице. 1980, 1986/87 - стр. 16

А что это означает? Насколько это небанально, если рассуждать в дофилософских терминах, настолько мы уже не можем остановиться. Это заставляет нас продемонстрировать, что то, что составляет индивидуальное понятие как это, есть точка зрения. И что, стало быть, точка зрения глубже, чем тот, кому она принадлежит.

Надо полагать, что в глубине всякого индивидуального понятия располагается точка зрения, индивидуальное понятие определяющая. Если хотите, субъект вторичен по отношению к точке зрения. И эти слова – не пустозвонство, не пустяк.

Он основывает философию, которая обретет имя другого философа, протягивающего руку Лейбницу через века, а именно – Ницше. Ницше скажет: моя философия – это перспективизм. Перспективизм, вы понимаете, что идиотским или банальным становится вопить, что он состоит в утверждении, что все соотносится с субъектом, или что все относительно. Все говорят это: это часть пропозиций, от которых никому ни жарко ни холодно, потому что в них [нет] смысла. Но поговорить об этом надо. Пока я беру эту формулировку как означающее, все зависит от субъекта, это ничего не означает, как говорят…

[Конец пленки.]

…Что делает меня мной, так это точка зрения на мир. Лейбниц не сможет остановиться, необходимо, чтобы он дошел до такой теории точки зрения, когда субъект конституируется точкой зрения, а не точка зрения – субъектом. Когда в разгар XIX столетия Генри Джеймс обновит приемы романа перспективизмом, мобилизацией точек зрения, то и тут у Джеймса не точки зрения эксплицируются субъектами, а, наоборот, субъекты эксплицируются через точки зрения. Анализ точек зрения как достаточного основания субъектов – вот достаточное основание субъекта. Индивидуальное понятие – это точка зрения, с которой индивид выражает мир. Это прекрасно и даже поэтично. У Джеймса существуют приемы, достаточные для того, чтобы субъекта не существовало: таким-то или таким-то субъектом становится тот, чье существование детерминировано с такой-то точки зрения. Именно точка зрения эксплицирует субъект, а не наоборот.

Лейбниц: «Всякая индивидуальная субстанция подобна всему миру и подобна зеркалу Бога или всей вселенной, какую каждая индивидуальная субстанция выражает на свой лад: это немного напоминает то, что один и тот же город по-разному предстает в зависимости от разного положения того, кто на него смотрит. Итак, вселенная некоторым образом приумножается столько же раз, сколько существует субстанций, а слава Бога точно так же приумножается через столько же совершенно различных представлений о его [нрзб.]».

Он говорит словно кардинал. Можно даже сказать, что всякая субстанция каким-то образом несет в себе характер бесконечной мудрости и всемогущества Бога и тем самым ограничивает свои способности.

В этом E) я говорю, что новый концепт точки зрения глубже, чем концепт индивида и индивидуальной субстанции. Именно точка зрения определяет сущность. Индивидуальную сущность… Необходимо считать, что каждому индивидуальному понятию соответствует своя точка зрения. Но это усложняется, потому что данная точка зрения «имеет место» от рождения до смерти индивида. То, что нас определяет, есть определенная точка зрения на мир.

Я сказал, что эту идею возобновит Ницше. Он не любил ее, но что-то из нее взял… Теория точки зрения – это теория эпохи Ренессанса. Кардинал Николай Кузанский, величайший философ Ренессанса, упоминает портрет, меняющийся в зависимости от точки зрения. В годы итальянского фашизма мы видели портрет, очень странный во всех точках: анфас он представлял Муссолини, справа он представлял его зятя (gendre), а стоило сместиться влево, как мы видели короля.