Лекарь-возлюбленный. Призрачный обряд - стр. 17

Я начал уставать. Куда бы ни устремлялся, лепестки бросались за мной. Несколько лезвий прошлись по лбу, и в глаза тут же потекла кровь, из-за которой я едва не упустил тот момент, когда воин в плаще встал в боевую стойку.

Я с трудом успел подпрыгнуть и направить тело к дереву, когда ко мне полетело многоликое существо, сотканное из вороньих перьев. Из черной тучи выделялись вороновы головы с длинными клювами и горящими голубыми глазами. Стая птиц словно была одним целым, слившись телами. Перья превратились в маленькие наконечники стрел, которые врезались в стволы деревьев с такой силой, что в сторону полетели щепки.

Против подобной силы я не мог выстоять, но и сдаваться не имел права. Но их и хитростью не взять. Хотя бы потому, что я даже не мог приблизиться на расстояние удара мечом.

Стоящий посередине воин вдруг снял с пояса веер и одним неуловимым плавным движением раскрыл его. Он неторопливо обмахивался, глядя на то, как я пытаюсь выстоять под натиском лепестков-лезвий и дикой стаи воронья. Словно смотрел забавное, но недостаточно увлекательное представление.

Вот только веер у него был боевым, и мне оставалось лишь ждать, когда он продемонстрирует свое мастерство.

Понимая, что наша битва продлится ровно до тех пор, пока я не упаду без сил, я решил рискнуть.

Отвлекая их внимание, метнул меч в повелителя лепестков. Отразить этот бесхитростный удар было легко и много времени не заняло. Тем более у таких воинов. Но этой заминки оказалось достаточно, чтобы я смог приблизиться к ним и запрыгнуть за спины, вынимая метательные ножи. Лишь два из десяти достигли цели, срезая пряди на длинных волосах. Но чтобы это сделать, мне пришлось раскрыться и позволить лепесткам и вороньим клювам вонзиться в меня. Боль была такой силы, что на несколько мгновений потемнело в глазах.

Клювы и перья разорвали плоть на животе и горле. Меня захлестнул черный вихрь вороньей стаи, и тут же из пластин веера вырвались несколько шипов. Я смог отбить их, но далеко не все… Больше пропустил. Грудь и живот словно вспороли.

Я упал на землю, харкая горячей соленой кровью. Она клокотала в горле, душила. Я захлебывался, пытаясь сделать вдох, но ничего не получалось. Кашель обжег легкие, и я выплюнул багряный сгусток на собственные пальцы.

Я понимал, что теряю сознание, но страха не было. Откуда-то я точно знал, что не умру. Потому что должен был вернуться к своему лекарю.

Пробуждение было мучительным. Во рту пересохло, а на потрескавшихся губах застыла засохшая корка. Едва коснувшись ее языком, чтобы хоть немного облегчить жажду, я вздрогнул от боли. Казалось, что к губам прижали раскаленный металл.

Но боль прошлась по всему телу, вызывая мучительные спазмы в груди и животе. Ноги свело судорогой.

Я с трудом открыл глаза. Кожу жгло от невыносимого жара. Неожиданно к губам прижался гладкий фарфор, и в рот полилась прохладная жидкость с легким цветочным ароматом.

Я закашлялся, выплевывая только что выпитое.

– Тише-тише… Спокойнее… Пейте…

Я наконец рассмотрел сидящего рядом юношу в белом ханьфу с тонкой шелковой повязкой на лбу.

Понимая, что я на него смотрю, юноша улыбнулся.

– Меня зовут Баи. Я буду служить вам. – Он помог мне приподняться. – Вот, выпейте все.

Я послушно проглотил освежающую жидкость и огляделся. Просторные, но мрачные покои в багряных и золотых тонах навевали мысли о смерти и Кровавом Закате.