Леха. Современная повесть о настоящем человеке - стр. 54
– Здесь кафе есть небольшое, уютное, – умело паркуя автомобиль, девушка ткнула пальцем вглубь улицы, – когда папа приезжает из Москвы, мы туда эклеры есть ходим.
– Послушай… – Леха замялся, денег не было совсем, – я как-то одет не очень… В спортивное, да и мне на ночь нельзя сладкого.
– Пошли, пошли… – Таня открыла дверцу, – потом папа это кафе купил и своей сестре, моей тетке, в управление отдал. Для меня тут всё бесплатно.
– Да я не из-за этого… – п робурчал Леха, выбираясь.
Ещё час в кафе пролетел сверхзвуковым истребителем. После Нового года сибирская ситуация прояснилась. Гендиректора отцовского завода застрелили из-за конфликта, с производством абсолютно не связанного, поэтому Тане было разрешено возвращаться в родной город и вплотную заниматься учебой. Да так плотно, чтобы впоследствии иметь необходимый багаж знаний для решения различного рода юридических вопросов, связанных с оформлением активов на аффилированные структуры. В качестве моральной компенсации за полугодовое проживание в провинции отец купил новый ВАЗ‐21099 и квартиру где-то в районе метро «Площадь Мужества». Ключей, правда, пока не выдал в виду нахождения жилплощади в стадии ремонта.
Когда Татьяна уехала из Вологды, Ермаков неожиданно для всех своих «близких» решил перевестись в один из ВУ-Зов Санкт-Петербурга. Краснову он объяснил это требованием родителей (номенклатурных работников крупного оборонного завода), братве – желанием обосноваться в Питере и быть полезным коллективу. В действительности, как считала Таня, «Юра решил набиться в женихи». Именно этим можно было объяснить еженедельные приглашения в ночные клубы, рестораны итальянской кухни и «прочие варианты развлечений зажравшейся буржуазии». Таня их упорно игнорировала, но в начале мая у Ермакова появилось желание выступить на малопрестижном боксёрском турнире. С учетом перехода в «тяжи» серьёзных соперников у него не предвиделось, а Таня, легко согласившаяся посетить в своё время «Новогоднюю елку» в Вологде, могла бы приехать. И увидеть, как Юра Ермаков, в этот раз стопроцентно, разделает всех противников под орех.
– Я и приехала, – Таня улыбалась, глядя в глаза Малыгину, – сразу нашла твою фамилию в расписании. И вот мы здесь…
В сотый раз за этот вечер Леха краснел. Он никак не мог понять, что нужно от него этой красивой и уверенной в себе девушке. Он, полунищеброд, человек с другой планеты, живущий на крохи от невысоких родительских зарплат, не будучи в состоянии даже оплатить счет в кафе, не имел ни одного микропризнака, способного вызвать интерес у столичной студентки престижного университета. Этот сгусток сбивчивых скоротечных размышлений придавил ответную улыбку и Леха поднял глаза:
– Тань, извини, пожалуйста… Можно один вопрос? Такой… Серьёзный…
Таня встревоженно взглянула в ответ:
– Да, конечно…
– Тань, – Леха чуть смущенно закашлялся, – ты очень красивая и стильная девушка… Судя по всему, ещё и умная…
– Продолжай, продолжай, – его неуверенность снова вернула Татьяне доминанту, – мама говорит нельзя перебивать, когда сыплют комплиментами.
– Почему ты меня тогда вытащила? – уже тверже продолжал Малыгин, – я же не сват тебе, не брат… Вообще никто, с улицы человек. И «данные свои» реально оцениваю.
– Потому что за четыре месяца, в этой вашей Вологде, в обществе жлобов, я, может быть, впервые человека нормального встретила! – перебила Татьяна боксёра, – и вот, на моих глазах, они его инвалидом хотят сделать! Просто так! Потому что он лучше вдруг оказался! А когда ты с ними в ту подворотню пошел, я поняла, что всё это из-за меня. Просто из-за меня! Ты же не слонялся вдоль клуба, чтобы телок подвыпивших снимать? Ты же ко мне пошел, правильно? И трусом в моих глазах не хотел быть!