Легко (сборник) - стр. 32

– И отчего бы вам не затратить еще двадцать лет, чтобы овладеть регенерацией и вылечить позвоночник?

– Что наше тело? Временное  вместилище божественной сущности? Случайное скопление измененного вещества? Вы считаете, что оно заслуживает нескольких дополнительных лет жизни, когда нечто более непостижимое и важное стоит перед нами?

– Все авторитеты в области управления жизнью, специалисты маркетинга  утверждают, что здоровье – это самое главное.

– Какие они специалисты? Они тренеры по плаванию в реке жизни. Зачем их обучение сидящему на берегу? Вы слушайте и тогда, думаю, поймете. Я вылечил облысение, уменьшил боли в позвоночнике, но я не вернулся в училище. Я увлекся.

– Чем же?

– Тайной личности. Загадкой своего «я». Одной из миллиардов загадок, но от этого не менее непостижимой.

– В чем же эта загадка?

Алексей замолчал, тяжело привстал и сел.

– Хочется полежать, но говорить легче сидя, – сказал он. – Я могу попросить у вас еще чаю?

– Конечно, – ответил я.

Я стал готовить чай, иногда поглядывая в комнату. Алексей опять опустился на бок и лежал неподвижно, и мне казалось, что он уснул. Поэтому я вошел в комнату неслышно и постарался не шуметь, расставляя чашки. Алексей не спал. Он открыл глаза и снова тяжело сел.

– Весь секрет в том, что мы слишком сильно привязаны к этой реальности. Наш мозг – это не окошко, открывающееся из другого мира, а тяжелый якорь, не позволяющий парить в мировом эфире….  Но это поэзия. А реальность.… Вот какова реальность. Слышали ли вы о некоторых случаях, которые стали всемирно известны, но так и не были объяснены?

– Что вы имеете в виду?

– Многое.  Женщина получила сильное сотрясение мозга, а когда пришла в себя, обнаружилось,  что она теперь говорит только по-испански, причем на диалекте, который был в ходу лет двести назад.  Ни она, ни ее родные, никто из известных ей ее предков никогда не были в Испании и не знали ни одного слова по-испански. Маленький мальчик, родившийся в индийской деревне, едва научившись говорить, утверждает,  что несколько лет назад, еще до своего рождения,  он жил в  некотором расстоянии от этого места, а затем умер. Он достоверно описывает эту деревню и даже называет имена своих родственников. Все это проверяется, находится жена этого умершего человека, и она все подтверждает.  Французский бухгалтер переносит тяжелую болезнь и в бреду считает себя морским пиратом, оперируя древними названиями такелажа, географическими терминами и историческими датами.  Этот бухгалтер никогда не видел моря и не любил читать книг.  Выздоровев, он ничего не помнит.  Этого достаточно, чтобы вы уверовали в близость таинственного, или мне продолжать дальше?

– Вы как гипнотизер, в самом деле, – улыбаюсь я. – Перечисляете эти таинственные случаи, чтобы ввести меня в экстатический транс? Пусть. Пусть все это так.  Ну и что с того? И я мог бы добавить что-то. Нострадамус, летающие тарелки, Атлантида, привидения, левитация, ясновидение. Но нам-то какое до этого дело?

– Вот-вот, – сказал Алексей.

Он опять сел и взял в руки чашку.

– Вот-вот. Именно так мы и рассуждаем. А еще чаще не верим ни во что. Или говорим: переселение душ, единое поле, теория высшего разума или высшей пустоты, оставляя пустые слова всего лишь пустыми словами. Мы запускаем жалкие механические приспособления в космос, в толщу океана, мы, как подкожные клещи, бурим и уродуем кожный покров гигантского существа – нашей планеты – и не можем понять, что величайшая загадка и отгадка и ключ ко всему здесь! – Алексей поставил чашку и постучал себя по лбу.