Легкий как перышко - стр. 34
– Завтра куплю ватман в «Уолгринс». Но все-таки подумай о противостоянии Трейси Хартфорд. Ее мать слишком болтлива, – заметила мама.
Вечером, делая домашку, я нарочно не опускала жалюзи, потому что заметила, что и Трей не опустил свои. Его было невозможно разглядеть в комнате, но свет был включен – так что, скорее всего, он не спал. Я весь день переживала из-за того, что он проигнорировал меня там в коридоре, возле шкафчиков. Хотя, учитывая то, что Вайолет рассказала мне на физкультуре, – пожалуй, у меня были и более серьезные основания для тревоги. Генри написал мне. Мое сердце колотилось – бум-бум-бум, – пока я читала его сообщение. Он спрашивал, какого цвета мое бальное платье. Генри собирался арендовать смокинг и хотел, чтобы пояс совпал по цвету с платьем и мы в самом деле походили на пару. Интересно, купит ли он бутоньерку. Мама просто растает, если в нашем доме появится парень и наденет мне на руку бутоньерку.
Около часа ночи я почувствовала такую усталость, что едва могла держать глаза открытыми. Я встала, чтобы опустить жалюзи. Поднявшись, глянула в окно и увидела, что Трей смотрит прямо на меня. В этот раз не стала махать ему – не хотела снова почувствовать себя дурой.
Мгновение мы удерживали взгляды друг друга. Наконец, Трей кивнул, признавая мое присутствие. Я первой отвернулась и закрыла жалюзи, со стыдом гадая, что могло бы случиться, если бы я оставила их поднятыми, переодеваясь в пижаму. Подсматривал бы Трей? Хотел бы он, чтобы я знала, что он смотрит? Всего лишь представляя себе такую возможность, я почувствовала, как загорелись щеки, а пульс участился. Почему я вообще думаю о флирте с Треем Эмори?
В ту ночь мне не давали уснуть мысли о Вайолет. Кто она такая? Так ли она невинна, как хочет казаться? В самом ли деле она знала обо мне так мало, как утверждала?
А еще меня не оставляли мысли о Трее: ненавидел ли он меня и если да, то почему? Я знала, что мне не стоило обо всем этом думать. Нужно подумать о планах предстоящей предвыборной кампании. К тому же Генри Ричмонд думал обо мне, у него был мой номер телефона, и мы должны встретиться в субботу вечером.
– Посмотрите, девочки. Мне кажется, это оно.
Оливия вышла из примерочной в платье, которое с трудом нашла в «Тарте», одном из двух крутых бутиков в маленьком молле в Ортонвилле, что к западу от Уиллоу. Этот торговый центр был далеко не таким большим, как в Грин-Бей, но мы решили съездить туда в среду после школы: вдруг «платье мечты» Оливии найдется там. У мамы Кэндис был маникюрный салон в торговом центре Ортонвилла, поэтому Кэндис настаивала, чтобы мы избегали основного торгового холла – иначе ее мама могла бы узнать, что ее дочка поехала за покупками вместо выполнения домашней работы.
– Ого. Думаю, это оно, подруга, – заметила Кэндис, попивая через трубочку ледяной шоколадный латте.
Платье (без бретелек и достаточно темного, чтобы не казаться летним, оттенка кремового цвета) идеально сидело на Оливии. Его покрывал слой маленьких простроченных дырочек. Когда Оливия покрутилась перед зеркалом, юбка раскрылась вокруг ее колен, словно она была принцессой из диснеевского фильма.
– Мне оно вроде как нравится, – объявила Оливия. – Не совсем то, что я себе представляла, – но, может, так даже лучше.