Легион: Рим должен пасть. Карфаген атакует. Ганнибал Великий - стр. 94
В эту ночь не спалось, и он с некоторой даже радостью заступил в ночную смену караула, когда настало время его центурии нести дозор. А следующим вечером, отмахав положенные двадцать километров, они прибыли в Тарент.
Дав новобранцам отдохнуть всего лишь ночь, на следующее утро их снова выстроили рядом со своими бараками. Федор заметил, что за последнюю неделю тренировок все рекруты исхудали, пообмяли и притерли снаряжение, больше не выглядевшее новым, но остававшееся тем не менее чистым и блестящим – за этим следили строго. Постоянные физические нагрузки давали себя знать. Можно сказать, ребята подкачались. Сейчас они казались уже не теми олухами из окрестных городов и деревень, которых пригнали сюда, как стадо баранов. Постепенно, занимаясь общим, хотя и не легким делом, они начали превращаться в сплоченную массу, хотя до профессионального легиона им оставалось еще далеко. Надо было «понюхать пороху», как сказали бы в прошлой жизни Федора.
– Сегодня, – рявкнул, как обычно, на весь порт Гней Фурий Атилий, вспугнув чаек, сидевших на мачте ближайшей квинкеремы, – мы отправляемся в первый учебный поход. Но не все. Идут только четыре корабля – «Гнев Рима», «Гром», «Хищник» и «Смертоносный». А новобранцы из манипулы Гая Флавия Кросса останутся на берегу, где будут отрабатывать приемы боя на мечах – a solis ortu usque ad occasum[51].
Центурион замолчал на мгновение, а потом вновь заговорил:
– Мы проведем в море целый день. Будем отрабатывать абордаж. На каждом корабле есть инструкторы из триариев[52]. Слушать их во все уши, иначе я вам эти ненужные штуки пообрезаю! И не зевать в бою. Все! Быстро погрузиться на корабли! Остальное вам покажут в деле.
Послышались крики опционов и старших сержантов – примерно так Федор определил себе должность унтер-офицеров, называвшихся tesserarius[53] и повторявших зычными голосами все отдававшиеся команды так, что было слышно и в самых последних шеренгах манипулы. Такой сержант присутствовал в манипуле один, равно как и опцион по имени Спурий Марций Прок. Но если опциона, рубаку-парня, Федор знал уже неделю – его Гней выбрал из самых задиристых и сообразительных, – то о существовании сержанта узнал буквально позавчера, но так еще до конца и не понял его задачу. До сих пор, кроме повторения приказов, сержант лишь сообщал пароль солдатам, которым предстояло стоять в карауле. В том числе, естественно, и Чайке. Приносил его записанным на специальной дощечке, а затем забирал с собой. И проверял, сволочь, не заснул ли ты, часом, в карауле от усталости, построив перед этим метров двадцать частокола.
Как рассказывал Квинт, однажды один такой тессерарий в соседнем легионе застукал солдата спящим на посту. Воин дремал себе мирно, уперев подбородок в щит (отличная подпорка!), вроде бдит, а на самом деле – в царстве грез… Так вот, этот унтер настучал кому следует, в результате нерадивого часового забили палками до смерти. Но что самое обидное: после этого всем запретили стоять ночные смены со щитами – чтобы никто не заснул. К счастью, это касалось только «настоящих римлян». В легионах союзников жить было немного проще.
В манипуле Федора таким унтером оказался Гай Люциус Крисп, и выделился он буквально два дня назад из среды таких же, как он, новобранцев. Парень не из трусливых, но и не из самых отчаянных. На стену залез в последних рядах и бился не лучше прочих, но должность получил. С тессерарием Чайка пока лично не сталкивался на узенькой дорожке, поэтому и в излишнем сволочизме обвинить его тоже не мог. Время покажет. Хотя Квинт считал, что этот Крисп просто дал денег «бычку» и раньше других продвинулся по службе.