Легенды о Дневе. Право на счастье. Часть 2 - стр. 17

– Неуважение к королю, даже для адмирала это неприемлемо – с таким же пренебрежением сказал Бернард.

Илина молча поднялась со стула, поклонилась и направилась вслед за супругом. Корани и Левардье поклонились королю и вышли.

***

Теринс молча смотрела в распахнутое окно на золотой песок внутреннего двора. Лёгкий ветер трепал нежно-розовые занавески из Риджерджинского шелка. На всю комнату распространялся приятный аромат ванили и корицы от благовоний, которые тлели на золотом кованом столике. Её мысли были полностью поглощены письмом с требованием выдать её, как преступницу другого государства. Теринс чувствовала угрозу, но никак не могла с этим справиться. Халиф просто отвечал отказом Дженетиве, но тот всё равно упрямо требовал своего. Если Джамаль выдаст её, чтобы уберечь страну от войны, то на этом всё оборвется. Она прекрасно знала, что делают инквизиторы с провинившимися магами. Альвур вызывал инквизиторов в Конклав, чтобы успокоить взбесившихся или опоенных заклинаниями учеников. Назвать методы инквизиции жестокими, значит не сказать ничего. И сейчас чародейка могла оказаться на месте тех бедняг, которым отрезали кисти и языки.

Лёгкий ветер продолжал трепать нежно-розовые занавески, но вот сердце в груди билось ещё сильнее. В комнату вошёл халиф, он был бледен:

– Верландия объявила полную блокаду.

– Ты предлагаешь теперь всем сдохнуть от голода?

– Нам нечего предпринимать, я выполнил все требования Дженетиве, кроме одного – Джамаль сердито смотрел на Теринс.

– Ты на что намекаешь? – чародейка вскочила на ноги. – Ты хочешь отдать меня на растерзание, да ты знаешь, что будет со мной, если я окажусь в Верландии?!

– Нет, я не собираюсь делать этого, но нам нужен выход. Мы должны придумать то, что спасет нашу страну! Уже полтора месяца мы не получаем импортируемых товаров, корабли вдоль портов блокируют поставки.

– Выход есть всегда, сейчас он простой, но видимо тебе он не по силе!

– Нет, Теринс, мы не будем начинать войну!

– Сколько твоих соплеменников уже было изгнано, скольких казнили? Дальше будешь нести чушь о том, что война не выход.

Джамаль молчал, не зная, что ответить, как вдруг дверь в комнату снова скрипнула и появился Сайлладдин. Он сурово окинул взглядом убитого горем халифа, злую, как и всегда, Теринс и сказал:

– Невольно подслушал, но я всё же считаю, что госпожа Теринс права.

– В чем права, начать воину, пустить кровь? Нас и так считают враждебной страной! Мы с трудом установили торговые пути, которые сейчас нам закрыли по вине Теринс с её необъятной местью! – халиф вскочил с кресла.

– Ты сам сказал, что твои гунлемары спокойно справятся с тем, чтобы незаметно стереть с лица земли деревушку и вернуться обратно! Теперь ты во всём обвиняешь меня?

– Халиф, вам нужно успокоиться, выход есть всегда. Вы можете отдать приказ о наступление изнутри – Сайлладдин хитро улыбался. – Только подумайте, их действия вызвали восстание эмигрантов, это же целая расовая война! Вы, как истинный защитник своего народа, объявляете о том, что нам надоело терпеть, ущемления, начнутся внутренние беспорядки, кровопролитие на улицах, Верландия утонет в реках собственной крови.

– Это самое мудрое решение, что я слышала за последний месяц в этих стенах – Теринс медленно прошла и встала рядом с Сайлладдином.