Легенды Этриуса: Ужасно милый огр - стр. 15

– Раз уж ты собираешься меня съесть, то мы могли бы хоть немного поговорить перед этим. Уверена, что тебе тут не хватает общения, ведь так? Или ты не любишь говорить с теми, кого ешь? Ты меня хотя бы понимаешь? Скажи мне хоть что-нибудь, не молчи! Я не хочу умирать! Не ешь меня, пожалуйста, ведь я тебе могу не понравиться на вкус, а вернуть меня к жизни будет уже нельзя. В лесу много диких зверей, лучше есть их. Поймать какого-нибудь кабана, конечно, труднее, чем меня, но он точно вкуснее и сочнее. Хотя, что я тебе говорю! Ты наверняка уже перепробовал в лесу всю живность и решил привнести новизны в свой рацион, однако нужно хорошо подумать прежде чем есть подобных себе. Это очень неправильно, – Флорентина понимала, что ее болтовня способна еще больше рассердить и вызвать аппетит у похитителя, но она также могла вызвать и отвращение к себе, в любом случае молчание стало бы для девушки еще большей невыносимой пыткой. Однако циклоп, которого явно начала раздражать эта болтушка, подошел к ней и присел возле нее на колено. В руках у него была тряпка, быстрыми движениями его руки превращавшаяся в кляп.

– О нет, только не это! Я буду молчать! Прости, прости, – взмолилась Флорентина. Циклоп ненадолго задумался, умиротворенно посмотрел ей в глаза, бросил тряпку к ее ногам и продолжил заниматься своими делами.

Сложив из палочек и веточек пирамиду, подсунул под них бересту и охапку соломы, затем взял со стола специальную дощечку, наполненную трутом, небольшой лук и стержень для розжига костра, при помощи которых незамысловатыми действиями разжег костер. Он не проделал ничего особенно, что не произвело бы никакого впечатления на обычного охотника и даже на любого шкодливого мальчишку, но Флорентина восхищенно вздохнула, никогда прежде не видевшая подобных чудес. Как говорится, дело мастера боится. Циклоп тоже обратил внимание на восторженную реакцию девушки и улыбнулся уголком рта. Он поднялся с колен, подошел к шалашу, снял с сучка бурдюк с водой, жадно припал к нему, после чего повесил обратно, вдоволь напившись.

– Нельзя ли и мне попить? – рискнула Флорентина и к ее величайшему удивлению циклоп без раздумий поднес ей кожаный сосуд с жидкостью, позволив пленнице утолить жажду, – Очень благодарна.

Похититель кивнул, статно выпрямился и вернул бурдюк на место, туда, где он висел все это время. Затем циклоп загадочно прошел вперед, чуть дальше стола и прислушался. С минуту он был неподвижен, потом обеспокоенно осмотрелся по сторонам, посмотрел на горящий костер, на Флорентину, привязанную к дереву, выругался и побежал в гущу леса. Недавно переборовшая свою дрожь девушка снова разволновалась. Она хотела окрикнуть циклопа, но сразу же осознала, что он ее не послушает. Веревки крепко удерживали руки Флорентины, поэтому ей оставалось только тихо дожидаться возвращения загадочного похитителя.

Примерно к полудню Антонио успел покинуть пределы городка и вальяжно приближался к скотобойне. В течении всего маршрута он совершенно ни о чем не задумывался, пренебрежительно отнесшись к недавнему разговору со своим приятелем Иннокентием. Он считал, что касаемо отношений с женой правота на его стороне, а сама не внушающая доверия пастушка и ее заступник-художник заблуждаются. Если Антонио решил, что жена не должна работать, а ее главная задача – слушаться мужа и сидеть дома, дожидаясь его у окна, то так и должно быть, Иннокентий, в свою очередь, несмотря на то, что он обладает тонким чутьем, даже не состоит ни с кем в любовных отношениях, поэтому не имеет права давать советы тому, кто женат. Стоило бы только ознакомиться с жизненной позицией Антонио, как сразу же возникал вопрос: да что о себе возомнил этот жалкий владелец скотобойни, разве он имеет право так ограничивать свободу своей жены, не считаясь с ее мнением? Вообще то если основательно разобраться в том, насколько влиятелен в городке Антонио, то его поведение и амбиции будут понятны любому, а вопрос отпадет сам собой. Чтобы понять тщеславного и самовлюбленного Антонио достаточно просто разобраться в том, чем же на самом деле занимаются на скотобойне, одно название которой так пугает Флорентину.