Легенда об Эльфийской Погибели - стр. 16

Из приоткрытой двери тронного зала в темный коридор падала тонкая полоска теплого, дрожащего света. Не задерживаясь, я быстро заглянул внутрь; всего в зале четыре двери, по одной с каждой стороны. Главный вход встречал золотом, узорами, тяжестью дерева и дорожкой мягкого ковра, что тянулась до пьедестала правителя; остальные же вели в зал из более укромных мест. Попытав удачу, я отправился в скромную и, насколько я помнил, вечно пустующую переговорную. Ее использовали лишь для особых случаев: неожиданное нападение, военные переговоры, требующие обсуждения прошения. Так как комната была мала, стулья и столы в ней стояли очень близко друг к другу – обойти их в темноте было непросто.

Я подошел к двери вплотную, чуть потянул ее на себя. Залитая светом зала переливалась, ни на мгновение не позволяя забыть о богатстве и процветании королевства, пуская золотую пыль в глаза всякого, кто взглянет на нее хоть раз. Но главным ее украшением была, конечно, та, что восседала на роскошном резном троне из черного дуба, любовно обитого серым амаунетским бархатом.

Минерва закинула левую ногу на правую, оголяя ее до самого бедра; бледная кожа сверкала, делаясь похожей на фарфор, – гладкая, с редким узором из едва заметных голубых прожилок. Обе руки лежали на подлокотниках, и пальцы правой нетерпеливо постукивали ногтями по вековому дереву трона. Она будто собиралась вот-вот заговорить; выжидала, словно кошка, готовая прыгнуть на добычу. Ее взгляд лениво скользил по окружавшим ее предметам, словно ему не за что было зацепиться, но неожиданно губы расплылись в улыбке. Она знала о моем присутствии.

– Мужчины так любят подглядывать, – произнесла Минерва, глядя на пустующий зал. – Несмотря на внешнюю дерзость, на деле им не хватает смелости взглянуть в глаза своим истинным желаниям.

Шаги. Минерва улыбнулась шире, полагая, что ее безмолвный собеседник приближался к ней, но я не сдвинулся с места. Шаг, два, три. Высокая прическа Минервы расплелась, соблазнительно обрамив лицо волнистыми прядями. Скрип двери.

Из переговорной на противоположной стороне медленно вышел Хант; его взгляд был прикован к трону, а ноги сами вели к объекту желания. Завидев его, Минерва тут же поникла и выпрямилась. Нога на ноге, нетерпеливый стук по дереву.

– Ты, – слегка разочарованно произнесла она, заставив это короткое обращение прыгать от стены к стене, раздаваясь снова и снова в звенящей тишине зала.

– Моя королева. – Хант опустился на колени и склонил голову; казалось, он вот-вот разрыдается от восхищения. – Я сделал все, о чем вы меня просили.

– Она согласна?

– Разумеется, – поднял голову принц. – Все что угодно, лишь бы я больше к ней не прикасался.

– Надеюсь, ты не думаешь, что я позволю тебе иное?

– Ваше высочество, – испугался он. – Мне достаточно того, что я имею честь видеть вас своими глазами.

– Хант из династии Гаэлит, наследный принц Куориана. – Минерва улыбалась, и улыбка ее била наотмашь. – Будешь ли ты верен мне так, как не верен своей стране и своим подданным, как не верен своей жене и своему отцу?

– Ради вас я готов умереть.

– Этого мало, – махнула рукой она.

– Умереть, чтобы переродиться древом для костра, на котором будут гореть ваши враги, – пролепетал принц. Зрелище было до боли жалким. – Чтобы своей отравленной кровью окропить ваших врагов в бою.