Легенда о Фэй. Том 1 - стр. 15

Черные одеяния затрепетали на ветру. Он опустил голову, посмотрел на бурное течение реки еще раз и достал из-за пазухи медную монету.

– Предскажи мне будущее, – загадал он. – Лицевая сторона – к удаче, обратная – отделаюсь легким испугом.

Столь бесстыдного гадания Небеса, вероятно, еще не видели, а потому решили наказать наглеца. В то самое мгновение, когда Се Юнь подбросил монету, поблизости раздался звук – будто что-то тяжелое упало в воду. Безмятежная горная долина вмиг ожила. Патрульные по обе стороны стены сразу же зажгли лампы. Се Юнь ненароком отвлекся и не успел поймать монетку. Внезапно ударивший порыв ветра подхватил ее, и она, так и не явив ни одной из сторон, застряла меж двух камней ребром, бросив судьбе вызов.

В отсветах взрыва под водой стали видны огромные камни, перетянутые бесчисленными нитями. Чжоу Фэй и Ли Шэн сразу поняли, почему в реке прятаться нельзя: любого, кто осмелится нырнуть туда, тотчас раскромсает на мелкие кусочки!

Чжоу Фэй плелась вслед за Ли Шэном к Чернильной реке. Будучи сверстниками, они вместе росли, вместе изучали под руководством Ли Цзиньжун боевые искусства. И хотя друзьями детства их назвать было сложно, так или иначе они шли по жизни рука об руку: оба пакостничали, оба наловчились сбегать от стражи. Вероятно, Чжоу Фэй унаследовала от матери полное отсутствие обаяния, или же ей просто не хватало общительности, как бы то ни было, отношения с братом не складывались. Вне стен дома Ли Шэн прослыл крайне сообразительным и изворотливым юношей, все ученики восхищались им, и только с сестрицей Фэй они не испытывали друг к другу ничего, кроме отвращения. Им даже поговорить было не о чем: конечно, в присутствии главы Ли они изображали дружелюбие, но наедине ничем, кроме колкостей, не обменивались, никогда друг другу не помогали и непременно делали всё каждый по-своему.

Витая в облаках, Чжоу Фэй даже не заметила, как они добрались до Чернильной реки.

Мрачное небесное полотно рассек порыв ветра, и сквозь тучи просочился лучик лунного света, настолько слабый, что, если собрать его в чашу для риса, та не наполнилась бы даже наполовину. Чернильная река тотчас вся покрылась серебристыми искорками. Подхваченные бурным течением, они уносились вдаль, растворяясь в темноте ночи. С высоты такая картина кому угодно вскружила бы голову.

Послышался шорох, и Чжоу Фэй, обернувшись, увидела, как Ли Шэн копошится в своих вещах. Сначала из дорожного мешка показался моток веревки, а затем – железный коготь для скалолазания.

«А он хорошо подготовился…» – подумала Чжоу Фэй и, случайно заглянув в сумку, обомлела.

– Зачем ты взял сменную одежду?

Ли Шэн на мгновение замер, после чего собрал все свои пожитки обратно в мешок и забросил его на спину. Помимо вещей Фэй приметила деньги, лекарства и книгу для путевых заметок. Глупой она совсем не была и сразу догадалась, что брат решил бросить вызов Чернильной реке именно ночью не от скуки смертной – он действительно хотел покинуть Сорок восемь крепостей и побег явно замышлял уже давно.

– Ты и правда хочешь сбежать? – удивленно спросила она.

Чжоу Фэй всегда считала, что молодой мастер Ли – жемчужина Сорока восьми крепостей. Прежний глава погиб из-за заговора самозванца, и Ли Цзиньжун пришлось принять на себя руководство заставой в семнадцать лет. А пока снаружи их выслеживали тигры и волки, сорок восемь глав школ и сами оказались не прочь строить друг против друга козни. Глава Ли поначалу металась точно крышка на двух котлах: только накроешь один, как снова начинает кипеть другой. Нрав у главы Ли и прежде был скверный, междоусобицы же сделали ее решительной и безжалостной, так что с ней и вовсе стало невозможно поладить. Даже старейшины крепости трепетали в ее присутствии. Казалось, если подвесить Ли Цзиньжун за ноги и выдавить из нее всю нежность и доброту, едва бы набралась и пара капель: одна досталась бы Чжоу Итану, а вторая – детям Ли.