Легче перышка - стр. 8

Том обошел агрегаты, проверил приборы. Показатели стрелок были в норме, все работало штатно и слаженно, облегчённо вздохнул. Хотя тревога не улетучилась, «Жужаку» то и дело мотало из стороны в сторону, расход энергии «сборки» был превышен, а изношенные винты получали дополнительную нагрузку. Это тревожило. Озадаченно хмыкнул, держась за поручни, чтобы при бросках не свалиться, поднялся по лестнице вверх к плотно закрытой двери, ведущей на палубу. Повозившись с затворами, отпер ее. В лицо ударил тугими струями прохладный дождь. Было жутко холодно. Свист ветра и рев винтов буквально оглушали. За бортом вдалеке, в суровых серых тучах, время от времени сверкали яркие ветвистые молнии. Том поднял воротник, запер дверь, осторожно держась за ограждение, чтобы не выпасть с корабля, направился в рубку.

– Ты чего? – не оборачиваясь, спросила Таня.

Она напряженно всматривалась в экраны приборов. Впереди сквозь лобовое стекло ничего не было видно, лихорадочно работали дворники, смахивая потоки дождя со стекол.

Том нерешительно потоптался у входа в рубку, закрыл за собой массивную дверь, впустил порцию свежего ледяного воздуха. В рубке было темно, уютно и сухо. На сером ковролине от Тома оставались темные мокрые следы.

– Говорю, чего приперся? – повторила она сквозь приглушённый гул корабля.

– Тань, можешь поднять «Жужаку» выше? У нас расход повышенный, да и мотает будь здоров. Боюсь, как бы чего не вышло, – произнес он.

– В том-то и дело, – ответила Татьяна.

– Что? – смутился Том.

– Говорю, в том-то и дело, что боишься, – уточнила, обернулась и глянула на Тома.

Она была потрясающе обворожительна в ореоле отблесков экранов и подсветки приборов. Ей очень шла ее белая пушистая кофта. На голове наушники, на которых сверху красовались игривые кошачьи ушки, сделанные ею самой из кашемира. Большие синие глаза уставились прямо на него.

– Да нет, просто, – промямлил он.

Таня очень ему нравилась, но Том понимал, что надежды на ее внимание к нему нет. Поэтому и виду ей не показывал.

– Том, да что просто? – оборвала его на полуслове и продолжила. – Ты чего, первый день что ли? Поднимемся выше, обледенеем и благополучно грохнемся. Знаю, что мотает, что расход высокий, думаешь, я не вижу?

Она указала рукой на прибор на пьедестале справа.

– Нет выбора, это самое оптимальное, что можно сейчас придумать. Идем против ветра. Короче, не отвлекай, а то потеряемся вообще.

Таня отвернулась, занялась своим делом.

– Что там, Макс? Ты заходил к нему? – спросила, сменив тон на мягкий.

– Не, к тебе зашел, – ответил Том, не зная, что ему дальше делать.

Но главное, его тревога улетучилась, Таня вселила уверенность и спокойствие.

– Молодец, что зашел! Садись, – указала рукой на соседское кресло.

Том обрадовался предложению, в ее компании готов был оставаться вечность.

– Макс, отзовись! – бросила Таня в микрофон рации.

На том конце ответили:

– Слушаю внимательно! Что, белая госпожа, желает?

– Ты мне координаты когда скинешь? – подождала.

– Нет, не готовы пока, не просчитал еще, – ответил Макс.

– Что значит не просчитал? Какого хрена? У меня, Том, между прочим, говорит – расход по топливу высокий, а ты тормозишь.

– Эй, что там эта масленка делает?

Таня обернулась к Тому и улыбнулась:

– Макс спрашивает, какого черта ты тут ошиваешься?