Легче перышка - стр. 33
Тот беспрекословно поднялся, отправился за новыми бутылками. В дверь постучали.
– Кто там? – спросила Таня.
– Это мы, я и Боско, – ответил Макс из-за двери.
Таня поднялась, пошла открывать.
– А Том у тебя? – спросил Макс, когда они вошли, – мы пошли к нему, а его нет.
– У меня, где же ему еще быть? – ответила Татьяна, посмотрела на топтавшихся парней в прихожей пригласила она к себе, – да блин, проходите уже.
– А че делаете? – спросил Боско.
– А вот, не твое дело, – оборвала его, затем подумала и добавила, – пьем, что еще делать?
– Да просто муторно, а в компании веселей, – объяснил, до этого молчаливый Том, стоя у бара в полумраке.
– Давай тащи сюда все пиво! – попросила Татьяна и воскликнула, – да чего вы стоите как неродные? Падайте уже куда-нибудь, ночь длинная!
Утром лучик солнца проник в номер через щель незакрытой шторы, осветил картину ночной попойки. Все спали на одной кровати. Определенно большую сторону заняла Татьяна, на остальном участке неудобно ютились парни. Весь пол номера был устлан пустыми бутылками из-под алкоголя.
В дверь постучали, никто не шелохнулся, постучали настойчивей.
– Господа, просыпайтесь, вы велели нам вас разбудить в шесть. Будьте уверены, мы настойчивые, – слышался из-за двери голос коридорного.
В номере зазвонил телефон внутренней связи. Таня с трудом расплющила глаза. Судя по тому, как они припухли, предположила, что снова плакала по пьяни. Скривилась от внутреннего стыда, во рту было мерзко и сухо. Толкнула локтем лежащего Макса в бок. Тот неожиданно вскочил со словами: “Я не спал!” Затем ломанулся с кровати, задел Тома, Том слетел вниз.
– Бля! – заорал оттуда.
– А ну, заткнитесь! – в свою очередь крикнул Боско.
Он натянул подушку себе на голову, брыкался ногами в черных носках. Таня приподнялась на локтях, чтобы обозреть размер бедствия. Накатило резкое головокружение, она поняла, что сейчас блеванет.
– Господа, вставайте! – бубнили за дверью.
– Блин, не лезет.
Том отодвинул тарелку с завтраком, взял чашку чая, пригубил. Вид у него был помятый. Сидели в роскошном, ярко освещенном утренним солнцем отельном ресторане, завтракали.
– Чё ты сёрбаешь? – спросил Макс, который тоже был не лучше.
– Я не сёрбаю, – оправдался Том.
– Да сёрбаешь! – буровил Макс, сам не зная почему, но его все бесило.
– С чего ты взял? Сидишь тут, воняешь носками, – принял вызов Том.
– Заткнитесь, суки! – зашипела Таня, обхватила больную голову руками.
– А ну, пошли вон отсюда! Позорите меня! Чтобы через двадцать минут стояли готовыми у входа, уроды! – зло разразился Боско.
В мгновение воцарилась тишина, все замерли. Первым отреагировал Макс, резким движением встал и слинял в направлении своего номера. За ним молчаливо удалился Том.
– О кей! Как скажешь, Босс! Все будет сделано, – Таня поднялась, засеменила к себе.
Боско проводил ее глазами, взял вареное яйцо, спокойно почистил, посолил, засунул целиком в рот, принялся задумчиво жевать в тишине. На него с удивлением смотрела ошарашенная публика, сидевшая за столиками вокруг.
Пространство
– Привет! – входа их встретил ядовитый Жоржик, поздоровался со всеми, откровенно пялился на Татьяну.
С ним в компании был еще один парень. Тот был выше Жоржика, худой, очень бедно одет. В синих коротких брюках, в серой до колен кофте, в коричневых видавших виды ботинках, с огромной черной кожаной сумкой на лямке, надетой через плечо. Лицо у парня, в отличие от рыжего Жоржика, выглядело доброжелательно. Выразительные голубые глаза смотрели открыто по-доброму. Прямой нос, тонкие губы и волевой подбородок. И копна светлых соломенных волос на голове. Парень с интересом разглядывал компанию, улыбался.