Ледяной захват - стр. 24

– И што из этого всего следует далше?

Степнов сел в кресле поудобней, готовясь к долгому разговору, и ответил:

– Будем беседовать, Асле Кнутсен, будем беседовать. А дальше – все будет зависеть от вашей откровенности. От того, пожелаете ли вы сказать мне правду.

Норвежец опустил голову, словно бы обдумывая слова Степнова, а когда поднял ее, в его серо-стального цвета глазах вспыхнули искорки. Но что это были за искорки – хитрости или радости, возникшие на основании какого-то принятого Кнутсеном решения, Степнов не понял и насторожился.

– Прешде шем мы будем беседоват, я бы хотел узнат, как вы на меня вышли. Или это государственная тайна? – спросил норвежец.

– Нет, не государственная, но тайна, – спокойно ответил на вопрос Степнов. – Хотя… Знаете, может быть, вам будет проще со мной общаться, если вы узнаете, как мы нашли человека, который, скажем так, передавал вам некую информацию, которую он передавать не имел права. Это – один из сотрудников ММБИ. А если точнее – сотрудник, который работал в лаборатории морских млекопитающих. Заместитель руководителя лаборатории. Его фамилия Петраков. Я прав?

Норвежец не ответил, а только снова опустил голову, что подтверждало правоту слов Степнова.

– Мы не сразу вышли на Петракова. Нам пришлось проверить весь персонал лаборатории, включая и самого заведующего. А потом, когда мы выяснили, что сестра Петракова вышла замуж за норвежского ученого Уле Борге, мы решили более тщательно проверить его кандидатуру. Как вы уже поняли, кандидатуру на роль информатора вашей разведки. Мы много чего узнали, после того как я пригласил Романа Петровича к себе в кабинет для приватной беседы. Он ничего не стал скрывать. Пошел, так сказать, на сотрудничество со следствием.

– Хм, – неопределенно хмыкнул Кнутсен, но больше ничего не сказал.

Степнов, выдержав паузу, поинтересовался:

– Я удовлетворил ваше любопытство?

– Вполне, – поднял голову норвежец.

– Тогда я уточню, что не Петраков вас выдал, а вы сами себя выдали еще раньше, чем мы вышли на Романа Петровича.

Кнутсен вопросительно посмотрел на Степнова. Ему и вправду было интересно, где же он прокололся.

Генерал молчал, не торопясь рассказывать норвежцу о его ошибке, а просто некоторое время не отрываясь смотрел на него. Обычно после этого задержанные начинали нервничать, гадая, скажут им или нет о том, как на них вышли спецслужбы ГРУ. Но Кнутсен, хотя и смотрел на Степнова с любопытством, был совершенно спокоен.

– Ваш проводник на остров Лапинсари – саам Эввнэнч, он же Иван Нерпенко. Помните такого? Он отвозил вас несколько раз на Лапинсари. Вы представились ему, как и нам сегодня, ученым-биологом Уле Борге и попросили отвезти вас на этот скальный остров якобы для того, чтобы собрать на нем какой-то биоматериал. Иван человек хотя и грамотный, но не настолько, чтобы знать, что на острове, кроме скал и водорослей, больше никого и ничего не водится.

– Птицы, – прервал генерала Кнутсен. – Я сказал ему, што туда прилетают гагары, и мне нушно собрат их помет, штобы определит степен зарашонности их органисмов параситами.

– Это неважно, что вы там ему сказали, Асле, – заметил Степнов. – Важно, что он вас хорошо запомнил и очень подробно описал и вашу внешность, и вашу манеру говорить, и как вы себя вели во время общения с ним. У многих саамов великолепная память, знаете ли. Он назвал нам все даты, когда вы посещали остров. В том числе и в тот день, когда пропал Виктор Малюков.