Ледяной викинг - стр. 9
С юношей Иваном тоже все понятно – куда ж его еще определять, если ни тенора, ни баритона, ни баса в нашем хоре нет и не предвидится. А вот меня к ним засунули по банальной причине – чтобы не портила звучание остальных, более высоких голосов! Среди низких затеряться проще…
Так, стоп. С подобными мыслями лучше даже не начинать заниматься. Раз уж решила и пришла, чего теперь ныть? Вдруг со временем что-нибудь получится.
– Распевка! – объявила хоровичка. – Строимся по голосам!
Началась тягомотина – знакомые и надоевшие еще по занятиям в музыкальной школе «а-а-а», «ми-ми-ми», «ля-ля-ля» и тому подобное. Евгения Петровна солировала, аккомпанируя себе на рояле, а мы послушно повторяли по мере своих способностей. Правда, вскоре распевка закончилась, и мы начали разучивать первое осмысленное произведение.
– Русская народная песня «В темном лесе», – выбрала преподавательница и незамедлительно исполнила нам эту композицию.
Сюжет песни поражал воображение: некая девушка посеяла «лен-конопель» – почему-то «в темном лесе». А в поле не могла, спрашивается, где явно было бы сподручнее? Несмотря на неподходящие условия, лен у нее благополучно вырос, но повадился его клевать воробей. Устроив засаду, девушка поймала его и ощипала перья, чтобы он не вредительствовал… Героиня песни окончательно потеряла в моих глазах всякую привлекательность. Мало того что дурочка, так еще и злая – птичек мучает!
По мере прослушивания мы начали тихо хихикать. Юноша Иван мужественно держался, сохраняя невозмутимый вид, но под конец не выдержал даже он.
– Может, не стоит нам это произведение исполнять? – осторожно поинтересовался парень. – Наверняка же какие-то концерты будут, всякие мероприятия школьные. А тут мы со своей коноплей…
– Как вам не стыдно? – возмутилась Евгения Петровна. – Это русская народная песня, текст сохранялся на протяжении веков!
– Мое дело – предупредить, – вздохнул Иван.
Никакие возражения не помогли, и мы послушно начали разучивать «лен-конопель». Слова были легкими – одни повторы – поэтому мы их быстро запомнили. Преподавательница показывала партии по голосам, поочередно пропевая их и заставляя повторять. С сопрано она застряла надолго, и до нас очередь обещала дойти нескоро. Можно было пока расслабиться, благо мы стояли в последнем ряду.
– Давайте знакомиться, – шепотом предложил юноша Иван.
Поскольку его имя было нам известно, мы с Ленкой представились.
– Вы из какого класса? – продолжал расспросы парень.
Ленка молчала, и мне пришлось ответить за нас обеих:
– Десятый «Б».
– Правда? – удивился он. – А я из десятого «А», но вас раньше не видел.
Подруга по-прежнему молчала, и я опять ответила сама:
– Мы тебя тоже. Ты новенький?
– Да нет, просто я раньше в «В» классе учился. А после девятого классы переформировали и я в «А» попал.
Я кивнула – представители «В», «Г» или, боже упаси, «Д» классов в параллели совершенно не котировались, поэтому до десятого мы их и не замечали. Однако странно – он стремительно поумнел после перехода в элитный «А» или просто оказался в «В» по недоразумению?
Записаться в хор мог или законченный ботаник, или очень уверенный в себе парень, которому плевать на то, что о нем подумают. Под первое определение наш новый знакомый не очень подходил, а вот второе…