Ледяной рыцарь - стр. 17
Маша сегодня вышла из замка не через кухню, как в прошлый раз, она чинно, как настоящая госпожа сударыня, прошла по закругляющемуся коридору прямо к входной двери, маленькой и неприметной, куда меньше двери, ведущей в тронный зал, и теперь только луч колокольца мог ей подсказать, как лучше пройти к рысарскому бараку.
У барака ей вновь повстречался вчерашний рысарь.
– Ты что тут рыщешь? – спросил он недобро.
– Как вас зовут?
– Старшой, – неприветливо ответил он.
– А я венцесса, скажите мне, почему меня не пускают в барак?
– Здесь воины отдыхают между битвами, девочка, – Старшой явно не желал называть Машу согласно титулу. – Иди, иди отсюда.
– Я посмотрю и уйду, – не отступала девочка.
Старшой быстро оглянулся, а потом сказал:
– Дело в том, что у нас тут обледенелый больной. Проклятье ледяной кости. А ты, насколько я помню, тоже болела? Значит, вам опасно встречаться, и его угробишь, и сама… Снова сляжешь куклой. Иди отсюда, любопытная такая, пока тетка не заперла тебя в башне.
Обидевшись, Маша пошла прочь, не оглядываясь, ее руки сами собой сжимались в кулаки. В привыкшей к роли венцессы голове уже крутились гневные мысли: «Какой-то вояка, как он смеет так со мной разговаривать!» Она бы пошла прямо к Рыкосе Гривастой, если бы ее вновь не остановили – уже знакомый бородатый дядька с кирпично-красным лицом и бледно-голубыми глазами. Как бы случайно он сыпанул лопату с углем на подол девочки и тут же принялся ругаться:
– Да что ж ты, твое чистопородие, шастаешь, вот бабам больше работы нет – тебя обстирывать, сидела бы в замке, лечилась бы, нет, потянула ее нелегкая…
Новый поток ругани девочка не выдержала, из глаз ее брызнули слезы обиды.
– Ну ты что, глаза на мокром месте, – вдруг перепугался мужик. – Ну-ка, завязывай. Иди, сядь сюда, да в кузню не суйся, там еще чернее! Тут сядь, на воздухе. Чего ты, маленькая…
– Вы кто? – хлюпая носом, осведомилась Маша.
– Кузнец я здешний, дядька Степан. Да ты не бойся меня, у меня в Рябиновке дочка, совсем как ты, младшенькая…
– Я не боюсь, я просто расстроена, – объяснила Маша. – Мне хочется посмотреть барак, а Старшой меня не пускает.
– И правильно не пускает, – кузнец вернулся к своей работе – кузница его была тут же, под навесом, – что делать девочке в бараке рысарей. Я бы своей задал прутом по мягкому месту.
– Но мне очень надо, дядечка Степан, а вы не могли бы мне доспех рысарский смастерить? – взмолилась девочка.
– Для чего это? – кузнец посмотрел на нее искоса.
– Я бы рысарем оделась, в барак бы забралась…
– Зачем? – он замер с большим молотом в руках.
– Предчувствие у меня, – покривила душой Маша. – Есть там кто-то, кто страдает от проклятья ледяной кости, а вот я выздоровела, может, я ему чем помочь смогу…
– Кто это выздоровел от проклятья ледяной кости? – раздался визгливый голос. Из каморки рядом с кузницей выглянул абсолютно лысый человек в длинной шубе из плохо сшитых шкур. Маша задумалась, сколько же ему лет – на первый взгляд он выглядел молодо, но потом прищурился и сразу состарился, словно по волшебству…
– Ну так кто этот несчастный?
– Ты, детка, не пугайся только, это старьевщик, мой старый друг, собирает барахлишко по рысарским крепостям, он завтра уедет… – пробормотал кузнец и отвернулся к наковальне, Маша услышала, как он проворчал себе под нос: «Дернуло же дурака старого вылезти»…