Ледяное сердце - стр. 12
— Представляю, — Света мелко и усердно закивала. — Наверняка расстроился. — Снова на пару секунд сжала губы. — Потому что теперь тебе придётся одному за квартиру платить. А это в два раза больше и уже ощутимо. Плюс коммуналка.
— Да ты… — Эдик опешил, даже дар речи потерял на несколько мгновений, — ты о чём? — Воскликнул с праведным негодованием: — Ты считаешь, я из-за этого?
— Да нет, не только, — возразила Света. Голос слушался всё меньше, грозился тоже задрожать, перейти в надорванный шёпот или всхлип. — Я ещё обычно и порядок наводила, и поесть готовила. А тут и это самому придётся. Или подожди-подожди! — внезапно опомнилась она, наигранно всплеснула руками. — Задолжники же всегда есть. Задолжницы. Вот пусть они с тобой не только обжимаются, но ещё и уборку генеральную делают, и стряпают. Ты, главное, выбирай общежитских. Они в этом плане более умелые и самостоятельные.
— Ну вот чего ты несёшь? — возмутился Эдик, страдальчески закатил глаза, показательно раздосадованный и отчаявшийся из-за её упёртого нежелания понять. — Ну блин, Свет! В жизни всякое бывает. Не существует идеальных людей, все ошибаются. Ну поддался порыву, проявил слабость. Я ж мужик, в конце концов. В самом рассвете, а не какой-нибудь старпёр. А оно само в руки идёт. И вообще это было несерьёзно. Ничего запредельного, просто пофлиртовали немножко.
Пофлиртовали? Оглаживать задницу стоящей у тебя между колен девушки теперь называлось «пофлиртовали»?
Хотя для кого-то, возможно, так и есть. Ну а что? Ерунда же, действительно ничего запредельного, тем более…
— Я ж не собирался с ней… заходить дальше. Только с тобой.
Света опять кивнула, с тем самым пониманием, которого Эдик так жаждал. С тоннами подобного понимания.
— А-а, ясно. Это ты просто заранее подготовился, подзавёлся. А то я уже недостаточно возбуждаю, новых впечатлений не хватает. Ты и решил добрать. Наперёд. Исключительно для моего же блага. — Затем воскликнула воодушевлённо: — Слушай! А давай я завтра тоже какого-нибудь студентика присмотрю и потискаюсь с ним в аудитории. Для запала. Тоже ради тебя. Ты ведь не против, а?
Эдик стиснул зубы, с шумом выдохнул, прищурился.
— Вижу, с тобой и правда бесполезно разговаривать.
Ну. А она разве не предупреждала? Конечно, бесполезно. И сейчас, и потом. Ничего не изменится.
— Ведёшь себя хуже капризного ребёнка. Как последняя истеричка.
— Ну и отлично, — заключила Света, хотела усмехнуться, но вроде бы только скривилась, как от зубной боли. — Я истеричка, ты двуличный козёл. И зря притащился. — Голос истончился, зазвенел натянутой струной. — Нам явно не по пути.
— Да я уже понял, — вывел Эдик осуждающе-разочарованно. — Насколько в тебе ошибался.
Он ошибался! Он?! Ошибался?!
Нижняя губа всё-таки задрожала, а в глазах защипало уже нестерпимо, ком в горле вырос до невероятных размеров, мешая нормально дышать. И если бы Света попробовала ещё хоть что-то сказать — а сказать очень хотелось, и уже не просто съязвить и ограничиться «козлом» — голос точно сорвался бы, а слова захлебнулись бы во всхлипах и рыданиях.
Эдик пялился в упор, прицельно и въедливо, прекрасно об этом догадываясь, и уголок его рта тоже подрагивал, но не от обиды или отчаяния, а так и норовя выгнуться вверх, чтобы изобразить снисходительную ухмылку. И Света не выдержала: молча и чересчур поспешно развернулась, боясь действительно разрыдаться у Эдика на виду, распахнула дверь, ввалилась в прихожую.