Ледяная принцесса - стр. 19
Она выбрала в мобильнике номер.
– Привет, это Эрика. Вы дома сегодня вечером? Думала заглянуть…
Дан рассмеялся:
– Дома ли мы… да знаешь ли ты, что будет сегодня?
Мысль лихорадочно заработала. Но, как ни напрягалась, Эрика не могла припомнить, что же такого ожидается вечером. Как будто никакого праздника, ни дня рождения… Юбилей свадьбы? Но Дан и Пернилла поженились летом, а значит…
– Сдаюсь, просвети меня.
В трубке послышался тяжкий вздох, и тут Эрика поняла, что важное событие наверняка связано со спортом. Дан был заядлый болельщик, и это, насколько могла судить Эрика, нередко становилось причиной их с Перниллой размолвок. В свое время Эрика сумела разработать свою стратегию поведения, позволяющую выдерживать многочасовые спортивные программы в его компании.
Дан был фанатом «Юргордена» – Эрика же выбрала себе «АИК». Собственно, спорт, в особенности хоккей, интересовал ее в последнюю очередь, но это-то и раздражало Дана больше всего. Когда «АИК» проигрывал, а Эрике не было до этого никакого дела, он распалялся до белого каления.
– Швеция против Белоруссии! – Снова вздох. – Олимпиада, Эрика… Ты вообще понимаешь, что это такое?
– То есть ты имеешь в виду матч… Конечно, Дан, я в курсе. Я думала, речь о чем-то другом…
Эрика подтрунивала, и Дан это чувствовал. Он прекрасно знал, что она лжет и что на самом деле впервые слышит о матче. В его представлении спорт не был темой для шуток, и сейчас Дан слова не мог вымолвить от ярости. Такое богохульство просто не укладывалось у него в голове.
– В любом случае я могу подъехать. Полюбуемся вместе, как Сальминг сокрушит русских.
– Сальминг?! – Дан едва не захлебнулся от возмущения. – Ты шутишь? Сальминг кончился много лет тому назад…
– Конечно, конечно, Дан… Шучу. Если я и спятила, то не до такой же степени… Ну хорошо, полюбуемся, как Сундин сокрушит русских, если так тебе больше нравится. В конце концов, он чертовски симпатичный парень.
Снова тяжкий вздох. На этот раз оттого, что она осмелилась рассуждать о хоккеисте в крайне не спортивном ключе.
– Ну хорошо, подъезжай. Только учти, я не потерплю того, что было в прошлый раз! Никаких глупостей во время матча, никакой болтовни насчет «сексуальности» ножной защиты или того, что хоккеисты надевают «ракушки» для защиты паха и кальсоны поверх всего… Это понятно?
– Не буду, Дан. Даю честное скаутское слово.
– Разве ты была скаутом? – недоверчиво переспросил он.
– Конечно, не была.
И Эрика завершила разговор.
Дан и Пернилла жили в относительно новом таунхаусе в Фалькелидене. Дома здесь стояли ровными рядами, взбираясь по холму Рабекюлен, так что трудно было отличить один от другого. Далековато от моря, зато цены на жилье не кусались, как в прибрежных районах. Поэтому Фалькелиден пользовался популярностью среди семей с детьми.
Машина запротестовала, когда Эрика попыталась направить ее вверх по крутому, присыпанному песком холму. Для пешей прогулки было холодновато, и Эрика вздохнула с облегчением, свернув наконец на улицу Дана и Перниллы.
Звонок в дверь отозвался изнутри оживленным топотом маленьких ног, и секунду спустя на пороге появилась девочка в ночной сорочке до пят – Лисен, младшая дочь Дана и Перниллы Карлсон. Тут же завопила Малин, средняя дочь, возмущенная тем, что сестра лишила ее удовольствия встретить гостью первой. Из кухни раздался угрожающий голос Перниллы – и крики стихли. Старшей сестре, Белинде, было тринадцать. Проезжая площадь, Эрика видела ее возле сосисочного киоска в окружении мальчиков на мопедах. Родителям стоило больших усилий держать Белинду в рамках дозволенного.