Ледовое побоище - стр. 3

– Есть еще?

– Есть.

– Где?

– Насть, мужиком я остался, лицо не изуродовано, а в остальном какая разница? И шрамы быстро зарастут.

– Вятич, это кто тебя так?

– Там мужики, и мужики безжалостные, к сантиментам не приучены. У них мечи, копья, топоры…

– Турниры…

– Дурочка ты у меня… Боюсь, как бы Федька в тебя не удался. Ты лучше расскажи, как Биргера криком испугала, чтобы Невский сумел его копьем поразить.

Я обомлела:

– Ты откуда про мой крик знаешь?!

– Догадался.

– Нет уж, говори! Вятич, где ты был все это время? Ты был рядом со мной, только я об этом не знала?! Да?

Я готова трясти мужа, как грушу; если это так, то обидно до невозможности, получалось, что он меня держал под наблюдением, находясь все время рядом, а я и не догадывалась?

– Ты зря подозреваешь меня во всяческих кознях. Я действительно находился далеко, но если ты думаешь, что мог оставить тебя вообще здесь одну, не приставив хоть какую‑то защиту, то сильно ошибаешься. Я слишком хорошо знаю твою буйную натуру и слишком дорожу тобой. Настя, дорогая, все позади, и мои раны, и твое одиночество тоже. Теперь мы втроем, и нам надо помочь Невскому одержать его главную в жизни победу – на Чудском озере.

– Нет, ты мне зубы не заговаривай. Кто это был?

И тут меня осенило:

– Тишаня?!

Даже в темноте заметно, как смутился Вятич.

– Нет, ты скажи, Тишаня?

– Охранник из него вышел никой, но кое‑что все‑таки смог.

Я вспомнила нашу поездку к Невскому в Переяславль. Верно, я сама выбрала в проводники нашего приятеля. И на Неве он тоже был. Не рядом, конечно, но был… Но кто бы мог подумать, что Тишаня сумеет не выдать своей миссии.

– Ну, успокоилась, ревнивица несчастная?

Оскорбленная почти в лучших чувствах, я фыркнула:

– Ты предпочел бы, чтобы я спокойно взирала на твои шашни?

– С кем?!

– Ну, это я гипотетически…

– Хватит уже гипотетических предположений. Тебе не хочется меня поцеловать совсем не гипотетически, а по‑настоящему?

– Как и тебе.

Вятич хмыкнул:

– Тогда очень сильно. Хватит трепаться, иди сюда!

Я заподозрила, что скоро могу стать почти многодетной матерью…

– Ты к князю пойдешь?

– Пойду, только сначала подробно расскажи, что тут у вас творилось. Я должен знать, кого и чего опасаться.

Да, Вятич прав, опасаться было кого и чего, предательства в Новгороде хватало.

Я рассказывала и рассказывала о событиях до и особенно после Невской битвы. О том, как Невскому создали все условия, чтобы ушел, как потом возвращали, но сначала попросили себе князя Андрея Ярославича, о предательстве бояр, о том, как ездили в Переяславль с поклоном к Невскому, как потом он сам вылавливал тех, что старался толкнуть Новгород в объятья папских посланников…

Вятич хмурился, я понимала, что он знает о настоящем положении дел куда больше, ведь видел все с той стороны, от самих рыцарей.

– А теперь ты скажи, там действительно готовятся и Ледовое побоище действительно будет?

– Готовятся, и еще как!

Теперь Вятич рассказывал о буллах папы римского по поводу приведения к «правильной» вере прибалтов, а заодно и русских, о том, что последних (то есть нас!) в случае противодействия «гуманным» усилиям крестоносцев следует совершенно негуманно истреблять безо всякой жалости, о том, сколь сильны ордены, вернее, меченосцы хоть и были побиты литовцами при Сауле (Шауляе), но ради спасения присоединились к Тевтонскому ордену, и теперь этот объединенный зовется Ливонским…