Леди Весна. Проза - стр. 22
Однако прибежали на свадьбу они поздно. Муки было так много, что ржаной был не только каравай – а и вся выпечка, причем больше половины ее было уже съедено, на лице у соседской девки красовалась радостная ухмылка, а гости на свадьбе бесновались и вели себя странно.
Свадьба проходила во дворе, было странно видеть дедов пень пустующим. Поодаль стоял большой дуб, кроною своею уходивший высоко в небо. Около которого крутилось несколько человек, с широкими улыбками обнимали священное дерево – пытались достучаться до своих богов. Двери избы были распахнуты, около порога стояли мешки добра, приготовленные сестре Вани, чтобы нести в дом мужа приданное.
Еще когда Ваня подбегал к сестре, она начала кричать и уходить в сторону. По ее словам, младший брат стал старше и вымахал в несколько десятков раз. Была такая традиция, когда молодые откусывали от свадебного каравая, чтобы по величине укуса заранее определить кто в семье будет главнее. Видимо невеста откусила больший кусок.
Жених же сидел поодаль, оперевшись лбом о кулак – толи голова болела, толи он размышлял. О чем неизвестно, правда, когда Ваня подошел и спросил, жених рассеяно посмотрел стеклянными глазами вокруг, потом в сторону невесты, вздохнул и вновь уставился в пол, повторяя «зря, зря, зря». Наверное, расстроился, что невеста откусила больший кусок.
Некоторые люди просто бегали туда-сюда, толи жалуясь на странные голоса, толи радуясь им, другие же говорили про лица тут и там выглядывавшие из стен. Дед же был несколько ошарашен – подходил к гостям и пытался понять, что происходит и кто тут колдовал. Впрочем, он выглядел хорошо – так и не притронулся к еде, ибо имел привычку сначала напиться квасу, браги да медовухи, а уже потом что-либо есть.
Увидев ребят, дед прежде всего предостерег их от употребления в пищу чего бы то ни было. Строго настрого запретил и добавил, что еда под злыми чарами находится. Пускай захмелевший, он не прекращал попыток поправить происходящее и держать его в узде. А Ванька, пускай и не веривший в колдовство, все же не притронулся к еде, ибо верил в тумаки от деда, а то, что дед был пьян, только укрепляло веру.
Дед Василек вскочил на стол, сваливая кушанья на землю.
– Все слухайте сюда! – он выкрикнул и замялся, ибо мало кто его послушал. Мало кто вообще в его сторону посмотрел.
Тогда дед слез, подбежал к приглашенному на свадьбу колдуну и замер – хотел замахнуться и ударить его, но опомнился, испугавшись колдовских чар. Говорить ничего не пришлось – приглашенный колдун понял, чего от него хотели и ответил сразу, что не понимает каким образом помочь бесновавшимся гостям, мало того он даже не понимал кто мог учинить подобную злую шутку. Тогда дед попытался еще раз привлечь общее внимание. Он уже не кричал, а взвыл, почти взмолился и был услышан. Он хотел всех загнать в просторную избу, чтобы никто не в беспамятстве не умотал далеко и не заблудился, на себя же он взял задачу сосчитать всех гостей и убедиться, что все живы, целы и все еще люди – на свадьбах обычно боялись, что злые колдуны превратят гостей в жаб, куриц, а то и в волков.
Дане стало не по себе. Он хотел успокоить деда, сказать, что это не колдовство, а козни соседской девицы, даровавшей порченную муку, однако дед его не слушал – был занят тем, что пытался собрать гостей, которые вновь не хотели к нему прислушаться, а самой девицы уже и след простыл.