Леди на сельской ярмарке - стр. 6

– Да и дождь стихает, миледи, – вставила Мод.

– Немного, Дентон, немного, – согласилась леди Фарли-Страуд. – Эмили, вы ведь никогда раньше не были в Чиппинге, верно?

– Нет; всё, знаете ли, дела, дела… Обычно за покупками мы ездим в Бристоль.

– Ну что ж, дорогая, здесь все не так роскошно, как в Бристоле, но я уверена, что на Хай-стрит можно провести парочку вполне забавных часов. Здесь есть один очаровательный магазин одежды, который я хотела бы вам показать. Да, а еще здесь есть вполне себе пристойный антикварный магазин. Вы любите антиквариат?

– Уверена, что все это будет очень интересно, – ответила леди Хардкасл.

Я быстро сообразила, почему этот магазин одежды был у леди Фарли-Страуд любимым. Он, казалось, был ориентирован на особый тип деревенских дам – крепко сбитых и определенного возраста, – и в нем мало что могло подойти леди Хардкасл. Она никогда не была рабом моды, но тем не менее имела современный элегантный гардероб, для которого этот магазин ничего не мог предложить.

Правда, ей понравился один шелковый шарф, но, несмотря на все охи и ахи своей спутницы и даже на ее прямое: «Эмили, в этом вы будете выглядеть просто сокрушительно», на покупку она так и не решилась.

А вот антикварный магазин оказался совсем иным делом. Он располагался последним в ряду таких же маленьких магазинчиков и стоял слегка в стороне от них – у вас могло создаться впечатление, что его специально спрятали в укромном уголке. Фасад слегка покосился, а стекла в нескольких небольших грязноватых рамах были подернуты рябью, что придавало магазину очень древний вид. Но мое внимание привлекло то, что находилось на витрине.

Обычно я достаточно спокойно отношусь к старым вещам, но за стеклами лежала такая нереальная коллекция разного барахла, что мне захотелось войти внутрь и рассмотреть ее. Среди обычного набора из щербатых фарфоровых фигурок, стеклянных ваз сомнительного назначения и потускневшего серебра стояла подставка для зонтиков в виде слоновьей ноги и лежали медный водолазный шлем и чучело головы бородавочника с двумя восковыми апельсинами на клыках. Рядом со всем этим расположился судок для варки рыбы целиком, служивший подставкой для чучела большой форели.

– Мы ничего не будем покупать, – объявила леди Хардкасл, заметив мой интерес.

– А я, возможно, буду, – сказала леди Фарли-Страуд.

Я проследила за ее взглядом и поняла, что она с восхищением смотрит на подставку для зонтиков в виде слоновьей ноги.

– Зайдем, Эмили, и посмотрим, удастся ли нам получить хорошую цену.

Она открыла дверь, и мы все вошли.

Внутри магазин оказался пещерой с бесконечным количеством разных древностей. Я поездила по миру, бывала на переполненных базарах Шанхая и Калькутты, бродила по блошиным рынкам Парижа и провела достаточно много встреч в задних комнатах захудалых магазинчиков лондонского Ист-Энда, но в коллекции, выставленной в «Антикварной империи» Помфри, было нечто совершенно новое и колдовское. Существует просто барахло, и существует тщательно и с любовью подобранная коллекция удивительного и необычного барахла. И то, что я видела перед собой, явно относилось к последнему. На стене было воздвигнуто чучело головы лося с тропическим шлемом на рогах и мундштуком богато украшенного кальяна в зубах. Под ней стоял целый лес из свечей. Здесь же находился отдел музыкальных инструментов, который, естественно, состоял из помятых тарелок, теноровой трубы, скрипки с потускневшим лаком и лишенной блеска флейты. Но среди всех этих обычных инструментов лежали также два крумхорна