Леди для короля. Оборотная сторона короны - стр. 27

Оттолкнувшись от дерева, кору которого я наглаживала ладонями, чтобы поверить в реальность происходящего, я побрела во дворец.

Почему он так себя ведет?

Холодность, запреты, ворох обязанностей, которые мне не по статусу.

Просьба королевы, слова леди Имоджин…

Шанс получить второй дар…

Проклятье! Неужели я забыла дневник, притороченным у седла? Ах, нет, вот же он, в мешочке, пристегнутом к поясу.

С Эдуардом я забыла обо всем. Даже тяга в Вингфолд, казалось, ослабла.

Поднявшись на крыльцо, я услышала колокол, доносящийся из часовни. Силы небесные! Я ведь и впрямь могу опоздать! Как это ни мучительно, дневник придется отложить на потом.

Я оказалась права. Стоило мне вернуться в покои, как меня закружили приготовления к ужину. Когда они были завершены, и меня, наконец, оставили в покое, я не успела даже прикоснуться к дневнику.

Внезапно дверь тайного хода в моей спальне открылась.

Когда я увидела, кто решил меня навестить таким способом, сердце мое заныло от недобрых предчувствий.

14. Глава 14

Увидев Сарду, выныривающего из темноты потайного хода, я попятилась назад, рискуя зацепиться крошечными каблуками за ворсистый ковер.

Разом ожили воспоминания о той кошмарной ночи, когда я следила глазами Эдуарда за финальным этапом ловушки на Натана.

– Ты? Что опять… – помертвевшими губами прошептала я. – Что случилось?

– Амелия, – откинув с высокого лба длинную челку, Сарда укоризненно посмотрел на меня, – где твои манеры?

Бессовестный идеронец!

– Если ты пришел поучить меня этикету, то я тебе рада, – выдохнула я. – Только для длинных нотаций, так любимых тобой, у меня вовсе нет времени.

– А во всех прочих случаях ты указала бы мне на дверь? – усмехнулась эта кара Небесных сил.

Насмешливый тон Сарды привел меня в себя, сердцебиение успокоилось, вернулось желание укусить его словесно, да только я всегда проигрывала в наших перепалках. Где уж мне тягаться с выходцем из страны, где говорить открыто и понятно считается дурным тоном, а искусство жалить словами возведено в абсолют.

Поэтому я просто фыркнула:

– Можно подумать, ты хоть раз отправился туда, куда тебя посылали. Зачем ты меня напугал? И да, располагайся, – ядовито предложила я, когда, не став дожидаться моего разрешения, он уселся на многострадальную оттоманку.

– Какая ты стала слабонервная, Амелия, – приподнял четкую смоляную бровь Сарда, и я в который раз вынуждена была признать его самым красивым из всех виденных мною мужчин. – Сейчас не время расслабляться.

Медаль самому противному из всех знакомых мужчин также принадлежала Сарде.

– Опять загадки? – разозлилась я.

Два месяца спокойствия, и теперь, когда все снова встало с ног на голову, появился Сарда, что само по себе дурной знак, и начал меня запугивать.

В ответ Сарда лишь пространно взмахнул кистью, мол, понимай, как знаешь, отчего я мгновенно закипела.

– Хорошо, выкладывай, что там у тебя, но не удивляйся, если я расшифрую твое «простейшее и очевидное» послание, когда станет уже слишком поздно.

Под взглядом идеронца я чувствовала себя неуютно. Несмотря на ехидную усмешку, змеившуюся на его безупречных губах, смотрел Сарда на меня очень серьезно, я бы даже сказала, оценивающе, будто прикидывал, каковы мои шансы на успех в грядущей скачке.

Он всегда знал больше, чем говорил. И никогда не торопился раскрывать карты. Иногда мне казалось, что все прочие для него незначительны, лишь пешки на шахматной доске. И все же, даже у Сарды были слабости.