Лед в его сердце - стр. 32
– Если не сядешь, я на пути автобуса встану, – слышу насмешливый голос из окна машины.
Ну он же не идиот? Определённо он этого не сделает.
Наконец появляется автобус, и я со вздохом облегчения вместе с потоком людей захожу внутрь. Мест нет, поэтому я встаю недалеко от двери, крепче взявшись за поручень.
– Какого чёрта, придурок? – резкий крик водителя заставляет вздрогнуть, и я оборачиваюсь.
Сердце ускоряет темп, когда вижу причину злости водителя – машина Морозова преградила путь автобусу. Кровь стучит в висках, чувствую, как мои щёки заливает краска, становится нечем дышать, и я открытым ртом хватаю воздух.
Какой стыд! Если Морозов сейчас выйдет и объявит, что автобус стоит на месте из-за меня, я сквозь землю провалюсь.
– Вот же гад! – шепчу и, оттеснив девушку, стоящую у входа, бегом выхожу из автобуса и обхожу его сзади.
Морозов медленно сдаёт назад, и автобус уезжает.
За что мне всё это?
Гнев сменяет первоначальный испуг и неловкость, и теперь я уже сама хочу сесть в машину и просто надавать подзатыльников Тиму за такое ребячество!
– Ты просто невыносим, Морозов! – открыв пассажирскую дверь, сажусь на переднее сиденье и со всей силы хлопаю дверью. С удовольствием бы послушала, как сыпятся стекла, но такому танку этого недостаточно. – Просто заноза в одном месте!
– Сочту это за комплимент, – Тим улыбается так, словно сейчас он выиграл в лотерею свою годовую хоккейную зарплату. – Пристегнись.
Пока я выполняю, бросает мою сумку на заднее сиденье и стартует с места так резко, что слышен визг покрышек. Вжимаясь в кресло, я закрываю лицо ладонями под тихий смех Морозова.
– Расслабься, Дин, – берёт меня за запястье и отводит руку. – Поверь, моя цель не убить тебя или покалечить.
– А что тогда? – смотрю на него, прищурившись. – По-моему, всё к этому и идёт.
– Просто хочу показать тебе одно место, – пожимает плечами и возвращает своё внимание на дорогу.
После его слов я перевожу взгляд в окно и замечаю, что мы едем в противоположную от дома сторону.
– Морозов! Верни меня обратно! – возмущаюсь, повернувшись к нему.
– Верну, – кивает, улыбаясь своей дьявольской улыбкой. – Как только мы съездим кое-куда.
– Это вообще-то похищение, – бурчу, скрестив руки на груди. – И уголовно наказуемо.
– А знаешь, – задумчиво произносит. – За один вечер с тобой я, пожалуй, готов пожертвовать пятнадцатью сутками своей жизни.
После этих слов сердце замирает, пропустив удар, но я боюсь смотреть на Тима, боюсь увидеть в его глазах… ложь. Я одновременно и хочу быть с ним здесь и сейчас, и бежать без оглядки, ведь понимаю, что за его словами наверняка скрывается лицемерие. А второй порции насмешек от парня, который мне очень нравится, и его друзей я не вынесу.
Слишком тяжело.
Слишком больно потом падать с небес на землю. Когда тебя с размаху припечатывает жестокая правда. Размазывает твои мечты по асфальту, втаптывая в грязь.
Смотрю на городской пейзаж, проплывающий за окном, на горожан, гуляющих этим тёплым вечером и неторопливо вышагивающих по тротуарам, мамочек с колясками, поедающих мороженое и болтающих о своих малышах, целующиеся парочки.
На детей, доверчиво вложивших свои ладошки в ладони родителей.
Я не помню своё детство таким – беззаботным, с ощущением родительской любви и заботы. У меня всё не так – в семье, в отношениях, да и вообще в жизни. И вот сейчас с Морозовым всё как-то… нереально.