Лёд 5. Схватка - стр. 34
Пока спасенные усваивали внедренные базы, а крабы пытались пробиться через невидимый барьер, я абстрагировался от реальности и попытался вновь обратиться к произошедшему недавно космическому сражению.
Пожалуй, насчет «сражения» я слегка погорячился. Скорее, зверское избиение младенцев Ильей Муромцем с картины Васнецова, да еще той самой булавой, что висит на его правой руке. Воспаленное воображение сразу подсунуло соответствующий визуализированный образ озверевшего бородатого мужика и младенцев. Настолько яркие образы получились, аж самому противно стало. Пришлось поднапрячься, чтобы выпихнуть из башки машущего булавой былинного героя и окровавленные тела несчастных малолеток.
Перед моим внутренним взором вновь замелькали кадры прошедшего побоища. Вот «Несокрушимый» отстреливает из курсовых орудий одновременно пять «Борисфенов». Снаряды ушли со скоростью тысяча километров в секунду. Расстояние в сто восемьдесят тысяч километров они преодолели за три минуты. Непосредственно перед тем, как шарам пятиметрового диаметра было суждено врезаться в защитное поле Небесного Стража, я замедлил скорость воспроизведения примерно в сто тысяч раз. Удалось рассмотреть, как сферы сначала буквально размазались о невидимый барьер, затем полыхнуло и образовавшаяся в результате аннигиляции чистая энергия и плазменное облако растеклись по защитному полю орбитального объекта инопланетного происхождения.
– Энергия взрыва не соответствует энергии аннигиляции десяти тонн материи, – неожиданно констатировала нейросеть, – примерно на два порядка.
– То есть, ты хочешь сказать, что защитное поле её частично поглотило?
– Я не хочу ничего сказать, просто констатирую очевидный факт без анализа причин.
– Получается, если бы жахнуло по полной, магнитосфера планеты могла бы и не выдержать удара?
– Совершенно верно, Лёд.
– Выходит, Небесный Страж спас жизни многим миллионам обитателей Эды и не только во время первого взрыва, «Неистребимый» шарахнул похлеще пяти «Борисфенов». Ну суки эти земные стратеги! Так подставить население целой планеты! Какие же все-таки на верху сволочи, и мне ничуть не жалко безмозглого адмирала-зазнайку. Хотя простых офицеров и прочих погибших специалистов жаль – вряд ли они понимали, на что подписались.
– Согласна, Влад, человеческое скудомыслие заставляет иногда задуматься в вашей разумности.
– Э… но-но, железяка разумная! Отставить эти свои провокационные разговорчики! Ишь, чего выдумала! Тебе не стоит вообще думать, твое дело исполнять, а думаю я! Тебе понятно?
– Так точно, господин капитан-маг!
Ладно, с этим все ясно. Выходит, Небесного Стража не зря называют именно Стражем, а не Всевидящим Божественным Оком, Ужасом, Парящим в Ночи, или еще как-нибудь в том же духе.
Дальнейший просмотр записи боя особого интереса не вызвал. Яростная вспышка на месте «Несокрушимого», затем методичный отстрел беспилотников. Прорыв «Скатов» к планете и вовсе смотреть не стал. Что там смотреть, если все парни живы-здоровы сидят в паре метров от меня, закрыв глаза, грызут гранит науки.
Ага, один очухался. Николай Тарханов старший лейтенант военлёт первого класса. Распахнул зенки и пялится на меня как баран на новые ворота – удивленно-восторженно. Затем заговорил на глоссинге:
– Ну ты, Лёд, даешь! Барон, маг, собственное имение и все это всего-то за четыре года!