Лазурь - стр. 5
Когда лес закончился и впереди замаячила заросшая холмистая равнина, тусклое пасмурное небо навалилось на ребят со всех сторон, заставляя забыть о солнце и майской свежести – они остались позади, а здесь, в Зоне, по ощущению стояла вечная осень, полностью игнорирующая фактическое время года. Они шли уже несколько часов, за которые сталкер, ведущий их, не сказал ни единого слова. Он шагал как заведенный, ступая уверенно, будто не по покрытым высокой подсохшей травой холмам, а по асфальту, периодически доставал небольшой смартфон, сверялся с картой и читал какие-то сообщения, не останавливаясь при этом ни на минуту. Степан молча следовал прямо за ним, рядом с другом ковылял и Димка, не догадавшийся разносить кроссовки заранее и потому стерший ногу и тихо поругивающийся, но все же достаточно мужественный для того, чтобы не просить устроить привал. Девочки, шедшие позади них, хоть и выглядели бодрыми, но немного сил еще оставалось разве что у спортсменки Кати. Свою камеру девушка вынуждена была спрятать в угоду удобству. Аня с Леной выдохлись полностью: такие расстояния даже по хорошей дороге для них были редкостью, здесь же девяносто процентов пути пролегало по пересеченной местности. Сталкер петлял и кружил, будто путая следы. Впрочем, исходя из того, что успел рассказать Степан о прошлогоднем походе своего приятеля, дело было, скорее, в поиске безопасной тропинки среди невидимых угроз – радиации и аномалий, по слухам, порожденных произошедшей катастрофой. Впрочем, Степан говорил, что для их поиска сталкеры кидают болты или используют специальные приборы, Иван же просто шагал, так, будто он один видел среди травы и сухостоя тоненькую ниточку, обозначающую запутанную тропку.
Вскоре группа вышла на заросшую железнодорожную линию и двинулась вдоль покрытых ржавчиной рельсов. Их шершавая поверхность была почти черной от постоянной сырости, в затхлом воздухе пахло болотом, а над головой сгрудились темные грузные облака. Только неравномерно расположенные шпалы, по которым приходилось шагать, заставляли хоть как-то сгонять с себя нездоровую сонливость, навеваемую местной атмосферой и подогреваемую усталостью. Степан невольно вспомнил слышанный им несколько дней назад в светлом, продуваемом всеми ветрами дворе вопрос: «Стоит того?» Он зло сжал кулаки, бросил быстрый взгляд на Димку, будто эти слова снова слетели с его губ, а не прозвучали где-то в глубинах сознания, судорожно кивнул и продолжил шаг за шагом приближаться к чему-то неведомому, что ждало их там, за горизонтом.
Стоит. Еще как!
Когда Димка стал уже совсем явно хромать, а девчонки – отставать настолько, что порой тревожно окликали мужскую часть группы, прося подождать, из сгустившихся вечерних сумерек бледным, выложенным декоративной плиткой боком вылезло просторное здание вокзала с просевшей крышей.
– Вильча, – буркнул сталкер. – Ночуем здесь.
Бывшая крупная станция напоминала сейчас островок в бесконечном бушующем море ветвей и трав. Леса и болота простирались отсюда на долгие десятки километров, обступая на своих окраинах старую ЧЗО, будто обрамляя ее, отделяя от Зоны, раскинувшейся сорокакилометровым пятном за старыми периметрами.
– ЧЗО еще далеко, – будто бы сам себе медленно проговорил сталкер, вороша длинной веткой угли, с которых мерцающим облаком взлетали, уносясь в небо, легкие искры, – она опаснее новой Зоны. И интереснее. А отсюда начинаются настоящие аномалии.