Лайф не в Кайф - стр. 30
Я действительно думаю, что со слезами пора завязывать - поревела, оплакала свою неудавшуюся первую любовь, и хватит. По каждому альфонсу убиваться никакой жидкости в организме не напасешься, да и слишком много чести.
Это я бравирую, конечно, так легко я события вчерашнего вечера не переживу, но сознательно топить себя в слезах не стану. Одной ночи более чем достаточно.
- Тогда, может, пойдешь с нами? - с заметной осторожностью спрашивает Даша. - Играть я тебе не предлагаю, так, посудить или поболеть.
Я ненадолго задумываюсь, но все же отказываюсь.
- Снотворное не настолько чудодейственное, - улыбаюсь через силу. - Я тебя лучше здесь подожду. Устрою себе день красоты. Скрабы там, маски…
- Так, может, махнем в спа? - не дает она мне договорить. - Скажу итальянцам, что сегодня не могу, и сгоняем на спа-остров. Релакснём на полную, как мы умеем.
Идея, в принципе, неплохая, и я уже готова согласиться, но мысль о необходимости покидать виллу неожиданно меня пугает. Я не готова сегодня видеть чужих людей, никаких. Не готова оказаться вне своего безопасного кокона, во внешнем мире, кажущимся мне сейчас неуютным и даже враждебным.
Видя мое замешательство, Дашка правильно меня понимает.
- Ну нет так нет. Потом съездим. Твой завтрак на столике, я вернусь к вечеру. Не скучай!
Она уходит, а я снова откидываюсь на подушки и натягиваю на голову одеяло, собираясь еще немного поспать, чтобы время до возвращения подруги пролетело быстрее и для меня незаметнее. Потому что с ее уходом улетучилась и вся моя напускная храбрость и фальшивая независимость. Как только дверь за Дашкой закрылась, мне сразу снова невыносимо захотелось зареветь. Но предаться слезам мне не позволяет новый звонок на телефон виллы.
Хоть громкость аппарата убавлена до минимальной, в абсолютной тишине этот звук кажется громким и даже угрожающим. Я вздрагиваю, и мое сердце колотится как ненормальное. Инстинктивно мне хочется оказаться от телефона как можно дальше, поэтому, не сводя с него настороженного взгляда и почти не дыша, я непроизвольно отодвигаюсь к противоположному углу кровати. А, достигнув края, отворачиваюсь и соскальзываю на пол.
Я не стану отвечать. Кто бы там ни был - Марсель или сотрудник отеля, или кто-то другой, - я не сниму трубку.
Сижу и тупо считаю звонки. После восьмого телефон замолкает.
Я с облегчением выдыхаю, но не двигаюсь, напуганная этим внезапным телефонным вторжением. Злюсь на себя за нелогичный приступ страха, и все равно продолжаю сидеть на месте и даже не смотреть в сторону тумбы с телефоном, будто от моего взгляда он снова станет звонить.
Пока через пару минут не раздается требовательный стук в дверь.
*
Сердце снова мгновенно разгоняется до немыслимых оборотов и едва не выскакивает из груди. Стук от его ускоренного биения в комнате стоит такой, что, мне кажется, его слышно даже тому, кто стоит за дверью. Кто бы это ни был.
Я чувствую себя странно незащищенной, как будто незваный гость снаружи может не только меня слышать, но и видеть. Поэтому, когда он снова стучит, я неожиданно для себя заползаю под кровать и замираю, распластавшись на полу. Я испытываю какой-то абсурдный, необъяснимый, нечеловеческий страх, панический ужас, словно совершила страшное преступление и боюсь быть пойманной с поличным. Дышу я тоже с перебоями. В сторону двери даже не смотрю, а из мыслей в голове лишь запоздалое сожаление, что не последовала совету Дашки и не потащилась с ней играть в теннис. Что угодно лучше, чем это позорное лежание под кроватью.