Лаврентий Берия. Оболганный Герой Советского союза - стр. 43

– Чем же они запросы мотивировали?

– Одним: только что НКВД, писали они, вскрыл вооружённую подпольную организацию, она готовит восстание. Значит, в этих условиях проводить выборы альтернативные невозможно. До тех пор, пока не будут ликвидированы эти якобы заговорщицкие организации».

В своей книге «Спецоперации, Лубянка и Кремль 1930+1950 годы» Павел Судоплатов отмечает:

«Успенский несет ответственность за массовые пытки и репрессии, а что касается Хрущева, то он был одним из немногих членов Политбюро, кто лично участвовал вместе с Успенским в допросе арестованных».

По приказу Хрущева Успенский в срочном порядке арестовывал всех, кто знал о его троцкистском прошлом. В этот список попали Григорий Моисеенко и Строганов, которые ранее работали с Никитой Сергеевичем в Сталинском окружкоме.

Когда Успенский доложил Хрущеву, что он выполнил его приказ и арестовал Моисеенко и Строганова, Никита Сергеевич не мог отказать себе в удовольствии от встречи со своими врагами. Теперь он мог покуражиться над ними и показать свою власть.

– Ну что, Гриша, – ухмыляясь, обратился он к Моисеенко, – кто троцкист? Ты все на меня указывал, а троцкист – ты, ты враг народа.

– Товарищ Хрущев, – начал было говорить Моисеенко, но Хрущев его перебил: – Ты враг народа, – сказал Никита, – ты в этом сам сознался. Ты троцкист.

Моисеенко молчал. Накануне встречи с Хрущевым его избивали и пытали, заставляя подписать протокол допроса, в котором он оговаривал сам себя.

– Я бы сам свалтаразил тебя по роже, – шумел Никита, – да не хочется руки марать. Но тебе, прежде чем поставить к стенке, еще всыпят.

Моисеенко свалили на пол и били, пока он не потерял сознание. В таком же духе «поговорил» Хрущев и со Строгановым.

– Попалась, «старая калоша», – сказал Никита Сергеевич, обращаясь к Строганову во время допроса, – ты почему против меня козни строил в Сталинском окружкоме?

– Я не строил против вас козней, – сказал Строганов, – это вы меня пытались выставить дураком.

– Ты и есть дурак, – вскинулся Хрущев, – хотя тебя и пытались научить уму-разуму. Так ты не признаешь себя врагом народа?

– Не признаю.

– Хочешь чистеньким уйти, сволочь? Это тебе не удастся.

Вскоре Строганов подписал протокол допроса, где говорилось, что он троцкист».

Лихорадочный поиск «террористов и заговорщиков» доходил до абсурда почти на всей территории страны.

Некрасов Александр Иванович – специалист в области механики и гидродинамики. Чл. – корр. АН СССР с 1932. Арест Некрасова последовал за возвращением его из США, где он во время научной командировки попал в автомобильную катастрофу и стал инвалидом (участок памяти, связанный с теоретической механикой, он сохранил). Арестован в 1937. Среди обвинений: агент ФБР, продал часть Поволжья одному американскому миллиардеру. По приговору имел 10 лет заключения.

Дурново Николай Николаевич – филолог-славист, исследователь древнерусской письменности и диалектов русского языка. Член-корреспондент по Отделению русского языка и словесности (языковедение) с 6 декабря 1924. Арестован в Москве 28 декабря 1933 в связи с «делом славистов» – «Российской национальной партии», из которого его дело выделено. Вместе с В. Н. Сидоровым обвинен в организации подпольного «филологического правительства». Получил 10 лет, выслан на Соловки. Труды по языкознанию, над которыми он там пытался работать, не сохранились. Повторно осужден 9 октября 1937, 27 октября 1937 расстрелян.