Лавка мадам Ии - стр. 7
Я проследила за взглядом Адель и выронила туфлю.
— Нет, это уже последняя капля! — взвизгнула я громче Адель. — Жак, я превращу тебя в лягушку!
На этот раз туфля пригодилась. Она улетела в прямо в Жака, висевшего подобно люстре под самым потолком. Парень щеголял голым задом, безуспешно пытаясь прикрыться руками. Знакомый воздушный завиток крепко держал Жака вверх тормашками.
— В ту самую болотную лягушку! Ты, кстати, набрал их? Или мне оставил это приятное занятие?!
Я не промахнулась. Туфля с громким шлепком прилетела Жаку прямо в живот. Парень охнул, скрючился и взмолился:
— Мадам, помогите!
— Ну уж нет! — я потрясала пустым кулаком, жалея, что в нем нет второй туфли. Мысль о том, что ее можно было бы снять с ноги меня пока не посетила. — Ты наконец-то получил по заслугам! Сколько раз я тебе говорила, что нужно быть осторожным!
— Мадам, я не ожидал, что, маясь от жажды, я на кухне могу встретить столь юную и прекрасную особу!
Адель от такой наглости даже визжать перестала. Она прикрыла рот руками, густо покраснела и вытаращилась на Жака. Тот же, спрятав самое драгоценное в ладонях, пытался освободиться.
— Говорила я тебе, что смолянка до добра не доведет? Сколько можно шатуном бродить по округе? Сколько можно врываться в мой дом, в чем мать родила, будто… будто это в порядке вещей!
Туфлю снимать было долго, поэтому в Жака полетела замасленная прихватка. Боли никакой, зато унижения через край.
— Адель, милая, уйдите. Я сама разберусь с этим… наглецом!
— Он… Он… — Адель подала голос и дрожащей рукой указала на Жака. — С него падал мех…
— О! — моему возмущению не было предела. В ход пошло все, до чего руки дотянулись. Следом за прихваткой в Жака полетела чашка, но я промазала. Глиняные черепки осыпались как раз возле прохода в кладовую, возле которой было столько меха, что на шубу хватило. — Ты, мерзкий таракан! Мне теперь за тобой убирать! Лавку открывать через несколько часов, а тут уборки до вечера! Жак, почему от тебя вечно столько проблем!
Готова была рыдать от злости. Топая ногами, едва сдерживалась от более тяжелой ругани и от того, чтобы и вправду превратить Жака в лягушку. Я могла. Тогда ему точно не придется прикрывать все самое драгоценное, что так любит Колетт, племянница булочника, мсье Буля.
— У меня сильное желание устроить траур для всей нашей улицы, чтобы оплакивали все твои достоинства, Жак. Ты знаешь, что мое терпение давным-давно испарилось, как та смолянка, которую ты пьешь без меры. Никакие голод и нищета не оправдывают этого!
Адель испуганно пискнула и Жак, с грохотом и руганью, точно приземлился на стол. Тот не смог вынести такого надругательства и треснул пополам. Сложился домиком, заботливо укутывая парня в скатерть и накрывая пухлым одеялом из фруктов и остатков еды, которую Жак, дырявая голова, так и не удосужился спрятать в ледник.
У меня перед глазами горстями пролетали диары, они стремились в пустоту. Мы оставались без еды, одежды. Но это можно было бы пережить, если бы… если бы эти деньги не требовались и для редких ингредиентов и компонентов, без которых я не выполню заказы и мы лишимся еще больших денег.
Жак, у меня слова закончились, чтобы описать все это безобразие!
— Мадам… — Адель заикнулась и прервала меня. — Это… Это вы, мадам?