Ласточка - стр. 4
– Я понял, – кивнул Олег. – Я, правда, пока не готов уступить женщинам все ключевые позиции.
– Они не спросят! – ответил Паша. – Напирают! Вон Ласточкина – уже мастер спорта, а я – нет.
– Так ты же не занимаешься спортом, – удивилась Ника.
– Еще чего! С бабами соревноваться! А мужских видов спорта почти не осталось!
– Так, все, пустые разговоры! – остановил его Олег. – Паш, может, и правда пойдешь пятым? Все же два парня будет, полегче как-то…
– Не, я без спичек и без еды не пойду.
– И без веревки, да? – засмеялась Ника. – Не повеситься в случае чего…
Паша показал ей за спиной неприличный жест. Ника только пожала плечами.
– Ладно, дело хозяйское, в смысле – добровольное. – Олег с интересом взглянул на Нику. – Мастер спорта? Мне Антон не говорил об этом, просто сказал – ловкая, спортивная.
– И языкастая, – подсказал Паша. – Язык как… – Паша не нашелся что сказать, рубанул изо всех сил рукой в воздухе.
– Так и есть, – кивнула Ника Олегу, не обращая внимания на Пашу.
– А спорт какой? – продолжал спрашивать Олег Александрович.
– Шахматы! – засмеялся Паша. – Разве не видно? Мозги наружу лезут уже!
– Что ты завелся-то? – удивилась Ника.
– Да баб умных не люблю, бесят. От них все зло мира.
– Я тебя вообще первый раз в жизни вижу.
Паша вспыхнул:
– Мы в одной школе учимся. Так, на всякий случай.
– Значит, тебе не повезло, Паш, – засмеялся Олег. – Не заметила тебя Ласточкина. Вот пошел бы с ней поход, показал бы себя…
Паша, воспользовавшись, что Олег обернулся на чей-то вопрос, привстал и выразительно потряс бедрами.
Ника взглянула на Кирилла, который в это время, отвернувшись, объяснял что-то Верочке. Не слышал, жалко. И не видел. Может, ответил бы Паше так, чтобы у того отпала охота хамить.
– Правда шахматы? – спросил Олег, снова повернувшись к ним. – Паш, ты, кстати, давай не выступай, не принято у нас задираться, ты в курсе. Раз вы все из одной школы, вот и держитесь вместе.
Ника повела плечами. Кажется, эйфория первых дней прошла. Природа природой, а то, что мальчики цапаются из-за нее – к этому не привыкать, обычное дело в классе. Просто этих она даже не знала до поездки, ей своих, из класса, хватает.
– Нет, не шахматы. Горные лыжи.
– Ух ты! – искренне восхитился Олег. – Молодец. Значит, с горами знакома.
– Да, только с зимними, на сборы езжу уже восемь лет.
Кирилл наконец подошел к ней и к Олегу. За ним стояла, тихо слушая и то и дело поправляя очки в черной оправе, Верочка. Ника услышала, как она спросила:
– Кирюш, ну что, возьмешь мой фотоаппарат, да? А то он тяжелый.
– Так договорились же, – немного удивленно ответил Кирилл. – Приноси мне в палатку.
Ника кивнула всем и пошла к морю. Неужели так не может быть, чтобы никто никому не завидовал, никто никого не ревновал, не хотел отбить, чтобы никто не писал гадости в Сети… Как она устала от этого в школе и как надеялась, что здесь, в лагере, про который ее ироничный и трезвый отец говорил только в превосходной степени, ничего подобного не будет. Но – нет. Кто-то притягивает к себе несчастья и болезни, кто-то – удачу, случайную, ничем не оправданную, от которой захватывает дух и становится страшно, кто-то – удивительных людей с интересными судьбами – мама ее раньше всегда радовалась, что к ней всегда идут сами персонажи, и искать не надо, приедет снимать сюжет о коммунальных службах, а встретит забытого героя войны, или умнейшую учительницу, или бескорыстного и талантливого врача, или же местного поэта, искреннего и наивного; к кому-то идут бездомные собаки и кошки, всегда и везде, а Ника словно манит завистливых и недобрых приятелей и подружек. Может, ей так кажется? Ведь у нее есть в школе хорошая подруга Таня. Есть или была, теперь уж и не разберешь.