Лаптежник против «черной смерти». Обзор развития и действий немецкой и советской штурмовой авиации в ходе Второй мировой войны - стр. 47
18 сентября шесть Ил-2 из 245-го ШАП под прикрытием «пятерки» Як-1 вылетели в очередной раз атаковать немецкие позиции. На пути к цели группа встретилась с «Мессершмиттами», которые быстро отсекли «Яки» и беспрепятственно атаковали штурмовики. В результате два «горбатых» были сбиты, остальные с тяжелыми повреждениями с трудом перетянули через линию фронта и совершили вынужденные посадки в степи.
Любопытный эпизод произошел на следующий день, когда «Мессершмитты» из I./JG53 встретили над Сталинградом очередную группу штурмовиков. Едва фельдфебель Вильгельм Будке (Wilhelm Budke) из 2-й эскадрильи вышел в хвост одному из «цементбомберов», как по его Bf-109G-2 был выпущен «эрэс». Ракета взорвалась прямо перед лобовым стеклом фонаря кабины. Будке получил тяжелейшие ранения, но все же смог выпрыгнуть на парашюте. Он опустился в расположение немецких войск и был немедленно доставлен на самолете в госпиталь в Сталино (ныне Донецк), где, несмотря на все усилия врачей, 11 ноября скончался от полученных ранений.[24]
Высокая активность советской авиации, особенно ночных бомбардировщиков, заставляла командование 4-й воздушного флота Люфтваффе тоже наносить удары по аэродромам противника. Для этих целей время от времени привлекались как штурмовые и бомбардировочные, так и истребительные эскадры. Поскольку на советских аэродромах отсутствовали какие-либо средства ПВО, техническая маскировка делалась от случая к случаю и откровенно халтурно, эти удары в отличие от аналогичных атак Ил-2 часто приводили к большим потерям самолетов.
Так, 20 сентября в результате налета «Штук» на аэродром Кулькино, расположенный северо-восточнее Сталинграда, были уничтожены сразу семнадцать истребителей Як-7, а также бочки с горючим и боеприпасы. Сигнал тревоги же, как правило, объявлялся или за пару минут до удара, или в момент, когда самолеты противника уже пикировали на аэродром. Кроме бомб немецкие самолеты еще и засыпали аэродромы издевательскими листовками типа: «Советские летчики отважные, да самолеты у них бумажные!»
В связи с этим штаб 8-й воздушной армии запретил размещать в одном месте более 20–30 самолетов. Все неисправные машины рекомендовалось немедленно транспортировать в мастерские подальше от летного поля. В степи на восточном берегу Волги были размещены дополнительные посты ВНОС. К концу сентября 42-го года инженерная служба армии изготовила 50 самодельных зенитных 12,7-мм пулеметных установок и 100 установок со скорострельными 23-мм пушками. Кроме того, некие умельцы даже смастерили шесть пусковых установок для реактивных снарядов, этакий прообраз ракет «земля – воздух». Чтобы обслуживать все эти технические новинки при батальонах аэродромного обслуживания были сформированы зенитные взводы из стрелков-оружейников.
Сталинград стал для советской авиации настоящим Верденом, перемалывавшим в течение месяца 20–25 авиаполков. Степи вокруг города превратились в кладбище самолетов. 30 сентября в тыл на переформирование отправили три штурмовых, четыре бомбардировочных и двенадцать истребительных полков, которые за две недели боев были практически разгромлены.
Среди последних был элитный 434-й ИАП, который вернулся под Сталинград только 14 сентября и в котором к концу месяца осталось менее трети штатной численности Як-7Б. 22 сентября погиб 20-летний лейтенант Николай Карначенок, на счету которого числились двенадцать и одиннадцать групповых побед.