Лабиринты автобиографии. Экзистенциально-нарративный анализ личных историй - стр. 14
Короче, матери, чтобы она того мужика отвадила, я поклялся, что буду помогать ей сестёр на ноги поставить… Вот так и вышло, что после школы я остался в посёлке, на автобазу устроился. Я, в отличие от мужиков постарше, не пил, машины хорошо понимал – слушались они меня, в ремонте многое понимал, мог управлять и трактором, и комбайном… В те годы там и заработки нормальные были, а по молодости большие деньги, сами знаете, рождают большие надежды… Но я всё до копейки матери нёс, как обещал. Сёстры выросли, выучились в университетах, замуж повыскакивали и разъехались кто куда – младшая даже в Германии сейчас с мужем живёт, в Дюссельдорфе. Дети у них… А я так бобылём и остался… Были у меня женщины, конечно… но я то дом строил, то на машину копил, то девчатам в город деньги посылал, пока учились, потом мать болела, зарабатывать на лечение было нужно… так как-то и не собрался жениться. С матерью до её последнего вздоха был… Вот Вы и спрашиваете… жизнь… Да не было никакой такой жизни у меня. Как судьба заставила – так и прожил, а сейчас уже поздно что-то менять» (Герман, 65 лет).
3. Стереотипно-нормативная жизнь («Живу так, как принято»): человек «плывёт по течению» – не выходит своей жизнью за границы воспроизведения «классических» схем и стереотипов, усвоенных в социализации и очерчивающих общепринятый вариант жизненного пути. Системообразующая смысловая единица – «следовать заданному образцу». Это – довольно экономный способ жизни, который, как кажется, обеспечивает достижение социально одобряемых результатов при простом следовании нормативу, образцу, испытанному многими поколениями.
«Ну, особо-то и рассказывать нечего. Кажется, мне ещё до рождения было предначертано жить определённым образом, вся жизнь – как исполнение обязательного ритуала. Моя семья ведь принадлежала к определённому кругу, сильно отдалённому от всех остальных людей. В этом кругу все девочки кончали «свою» школу, в которой не было случайных детей, учились музыке и рисованию, кончали филфак или иняз, выходили замуж за сыновей друзей наших родителей или приятелей наших братьев из того же узкого круга, ездили отдыхать в закрытые санатории, делали покупки в закрытых магазинах, одежду шили в мастерских на заказ… Я точно знала всю иерархию отношений, что и когда надо говорить и делать, кого и как принимать, с кем водить дружбу, что и куда надевать, когда и сколько рожать детей, чего не хотеть и не просить… Это потом всё рухнуло, а в те годы вся моя жизнь казалась выверенной по линеечке…» (Маргарита Ш., 81 год).
«Да у нас все так живут, так уж заведено. Из детсада – в школу, из школы – кто на ферму, кто на комбинат. Редко кому удаётся вырваться в город, хотя многие стремятся: замуж выходят абы за кого, на любую работу идут, лишь бы сюда не возвращаться, годами в общежитиях мучаются. А здесь всё по старинке, как в советские времена повелось – как говорится, где родился, там и пригодился. Все рано выходят замуж – за соседских парней, кто меньше пьёт и у кого хоть какая работа да заработок есть, детишек побыстрее рожают, пока здоровье есть, строятся, на своих огородах копаются, женятся и хоронятся всем селом. Все друг друга знают, все у всех на виду. Чего другого и взять негде. Да и зачем? Всё равно жизнь у всех идёт одинаково: семья – работа – дом – дети» (Анастасия К., 37 лет).