Лабиринт судьбы - стр. 21
– Понимаю… – покорно соглашался Иван Акимович.
– Ну, так сделайте хоть что-нибудь! – с досадой воскликнул Федор Иванович.
Иван Акимович задумчиво почесал затылок и нерешительно произнес:
– Ну, вот разве изба, в которой начальство останавливалось…
– Хорошо, давайте избу, в которой начальство останавливалось.
– А ежели они снова…
Но под твердым взглядом Постникова слова застряли у него в горле.
– Вы понимаете, что иконы под открытым небом держать нельзя?! – резко повторил Федор Иванович.
– Ну, ладно… – сдался завхоз. – Что ж, несите все туда… – обреченно проговорил он и, тяжело вздохнув и жалуясь вслух на свою нелегкую жизнь, пошел отпирать обещанную избу.
– Да вот, понимаешь, иконы тут старые буквально под открытым небом лежат, – обратился Постников к подошедшему Саше. – Я ему битый час доказывал, что мне помещение нужно. Так он уперся и ни в какую! Я ему и так и эдак объяснял – не понимает человек, и все…
Успокоившись немного, Федор Иванович спросил Сашу:
– Ну, как тебе тут?
– Красиво… – улыбнулся Саша.
– Да, брат, очень тут красиво! Ну, пойдем.
И они вместе пошли в лагерь.
– Тут бараки… Вы видели? – спросил вдруг Саша. В его голосе чувствовалось неподдельное волнение.
Постников остановился.
– Да, видел, – после небольшой паузы сказал он. – Их скоро снесут. А ты что, испугался?
– Да, в общем… – замялся Саша. – Скажите, это все враги народа?
– Эх, Саша, – горько усмехнулся Федор Иванович. – Знаешь, что я тебе скажу – не нам об этом судить, враги они или не враги…
Помолчав еще немного, Постников вздохнул и сказал Саше:
– Ну, пойдем, поможешь иконы перенести…
Перед тем как заснуть, Саша вновь пережил все, происшедшее за сегодняшний день. Когда он закрыл глаза, картины замелькали перед ним, наслаиваясь одна на другую, пока, закружившись, как в разноцветном калейдоскопе, не слились в одну, и он, наконец, заснул. Ему снилась Вера. В легком летнем платье она стояла на Аничковом мосту и, улыбаясь, смотрела на Сашу…
Глава 7
Первый рабочий день начался рано.
Наскоро позавтракав в устроенной под навесом кухне, Саша вместе с Федором Ивановичем направился в избу, где хранились все уцелевшие иконы.
Стоя посреди избы и едва не касаясь головой низкого бревенчатого потолка, Саша с интересом осматривался вокруг. А посмотреть было на что. Везде: на деревянном столе, на длинных лавках, на полках и просто на полу – лежали иконы, которые еще можно было отреставрировать. Те же, которые уже не поддавались реставрации, сложили в кучу и сожгли.
Иконы были без окладов, на некоторых из них лики святых были полустерты. Саша видел потрескавшиеся доски, среди которых были три иконы, сильно обгоревшие по краям.
Специалистам предстояло приложить немало усилий и употребить все свои знания для того, чтобы вернуть им первоначальный вид.
– А почему они обуглились? – спросил он Федора Ивановича.
– Из костра вытащили. Их со строительным мусором хотели сжечь. Хорошо еще, что вовремя спохватились. Они все в грязи были, вот рабочие и не поняли их ценности. Тут же не пойми что было… Дай-ка мне вон ту, слева от тебя.
Саша достал потемневшую икону и разочарованно сказал:
– Так она совсем старая…
– Эх, ты… – усмехнулся Федор Иванович. – Она не старая – она древняя. Чувствуешь разницу?
Взяв в руки икону, Постников стал неторопливо осматривать ее, поворачивая так и сяк к свету, трогая осторожно верхний слой и что-то недовольно бормоча.