Лабиринт простых сложностей - стр. 22
– Но у нас же пока не было выезда на место происшествия, товарищ подполковник. Там бы все и…
– И раскрылось, что мы с тобой важный факт профукали. Как профессионально! Все, казавшееся до тошноты банальным, вдруг перестало таковым быть… – пробормотала она вполголоса. – Есть что-то еще жизнеутверждающее, капитан?
– Никак нет, – вяло ответил он.
Она отключилась. Снова глотнула дрянного кофе, поморщилась и отправила чашку в раковину. Мыть не станет. Вечером. Все равно ее некому ругать за грязную чашку. Сын от нее съехал. И видимо, навсегда.
По дороге на службу она сразу набрала начальника следственного изолятора и попросила устроить ей встречу с подозреваемой.
– Какой она, однако, стала популярной, – пошутил тот. – Визит за визитом. Подъезжайте, Маргарита Сергеевна, все устроим…
Сегодня Ирина Новикова не плакала. Она смотрела открыто, даже немного с вызовом.
– В какой руке у вас был нож, когда жильцы обнаружили вас на лестничной клетке над телом убитой подруги? – безо всяких предисловий начала Хмельнова допрос.
У нее не было с собой протокола. Встреча не фиксировалась видеокамерой. Она была здесь почти неофициально, чтобы подготовиться к разговору с полковником. Разговор будет. И будет много упреков в ее адрес и в адрес капитана. Что же, вполне справедливо, раз они упустили такую важную деталь.
– Кажется… Кажется, в правой, – неуверенно глянула Ирина. И тут же опустила голову. – Вам лучше спросить у свидетелей. Мои сведения не вполне… Я плохо помню.
Хмельнова лишь кивнула, словно ей уже известно обо всем. А на самом деле…
Черт! Все было так очевидно, что они с капитаном даже не удосужились заострить внимание на этой детали.
– Как так вышло, что вы обе оказались на площадке двумя этажами ниже квартиры, где проживала убитая? – Хмельнова поймала недоуменный взгляд Ирины и раздраженно произнесла: – Да, да, я помню, что вы уже говорили об этом. Но вы все время путались. То ли она побежала первой из квартиры. То ли вы захотели уйти. А она вас пыталась остановить. И вы все время повторяли, что плохо помните. Если не сложно, повторите снова!
Ирина кивала в такт ее словам. Когда Хмельнова замолчала, слегка прокашлялась и произнесла:
– Да, я путалась, это точно. Но в камере вспомнила. Я уже и тетке своей рассказала о телефонном звонке.
– О каком звонке? – нахмурилась Хмельнова. – Вам никто не звонил. Мы проверили ваши телефоны. И ваш, и убитой Сахаровой. Ей звонили лишь однажды, но это был ошибочный звонок.
– Алле позвонили совершенно точно. Я слышала звонок. И мужской голос. И она сказала, что это Иван ей звонит. И что ждет ее на лестнице. Поэтому она и побежала, а я за ней.
– Так! Стоп! Давайте по порядку. Вы слышали голос Ивана? Можете совершенно точно утверждать, что это звонил он?
– Нет. Я не могу сказать, что ей звонил Иван. Но звонивший был мужчиной. Алла сказала, что это Иван и что он ждет ее на лестнице для разговора.
– Она вас обманула, – перебила ее Маргарита. – На ее номер звонили из службы такси. Мы проверили. Они просто ошиблись.
Хмельнова вдруг почувствовала страшную усталость, которая всегда вытесняла раздражение. Когда дело, казавшееся очевидным, вдруг переставало таковым быть. И приходилось возвращаться к истокам. И начинать все заново. А с чего начинать, если всех живущих в подъезде проверили досконально. Никого, способного желать смерти Алле Сахаровой, не выявлено. Никого, кроме ее соперницы. А та вдруг оказалась левшой!