Лабиринт испытаний - стр. 2
К примеру, его жена, Валерия, имела все четыре стихии, но сила или резерв был слабым, так как делился на все поровну. Если бы у неё преобладала одна стихия, то императрица стала бы сильнейшим из магов этой стихии. Тут же у парня были странные данные.
— Присмотрись к нему, — кивнул император и тут же вернулся к первоначальной теме разговора. — С учётом, что у тебя собрались высокопоставленные детки, Кэт стоит исключить, — он поднял руку, останавливая ректора, — тебе же будет меньше хлопот.
— Нет, — покачал головой Кайлас. — Как раз из-за того, что тут принц и принцесса других государств, да и братья, Кэт будет проще, если она отучится с ними вместе. И ещё, подумай, как она воспримет исключение?
— Кайлас прав, — поднимаясь, шагнула к мужу Лера, — мы все тут учились. Защита академии надёжна, да и наша дочь с головой на плечах, — нежная улыбка тронула губы и глаза женщины. — И не забывай, что ей уже восемнадцать.
— Ей всего восемнадцать! — огрызнулся император, но, поймав руку жены, тут же устыдился своих слов.
Он в своё время сам сбежал в академию в возрасте дочери, но он-то мужчина, а она — его маленькая принцесса.
— Хорошо, — помолчав, дёрнул щекой император. — Но я настаиваю, чтобы вместе с ней училась Алания.
— Я поддерживаю, — улыбнулась Кайласу императрица, — девочки дружны с детства и Али с пелёнок учили защищать Кэт.
Эрландер Кайлас долго изучал лица императорской четы, обдумывая все “за” и “против”. Принять в академию ещё одну головную боль, или отказать?
2. Глава 1
Сердце ещё билось в груди отчаянно быстро, а в душе уже разливалась радость, сменяя страх и тревоги. У нас получилось! Хотелось, словно ребёнку, прыгать от счастья, но воспитание давно не позволяло мне настолько бурно показывать эмоции. Меряя шагами небольшую комнатку на двух адептов, пыталась успокоиться, но получалось плохо. Не хватало выхода чувствам. Они переплелись и утихать не хотели. В голове вспыхивали образы: гневный отец и осуждающая мама. А следом появлялись панические мысли: “А вдруг родители настоят, чтобы меня исключили? Вдруг издадут указ запрещающий отпрыскам королевских родов учиться в общей академии?”
Нет, я знала, что отец и мать учились именно в академии ВАВС. Но отец был против моего обучения тут. Он всё твердил, что домашнее образование ничем не уступает. Ну да, как же! Только учась в академии, я смогу попасть на испытания в тёмный Лабиринт. После реформ образования его открыли для самых сильных учеников академии. Мне, конечно, до него ещё далеко, только на пятом курсе можно будет попасть в группу счастливчиков.
Или смертников, как считали многие. Но я-то знала, что Лабиринт сильно изменили: те в ком не хватало силы или душевных качеств необходимых для испытания, просто не доходили до его сердца и не встречались с темным артефактом. Зато они получали огромный опыт, обходя другие ловушки и испытания. Сила любого ученика, побывавшего в Лабиринте, увеличивалась в разы, как и владение своей магией. Я же мечтала добраться до сердца Лабиринта. Это была безумная затея, но и мой единственный шанс.
Хотя об этом ещё рано говорить. Сейчас важно, чтобы родители не забрали меня домой. Вцепившись в подоконник руками, смотрела во двор, но не видела ничего вокруг. В памяти всплыли воспоминания нашего знакомства с “женихом”. Ант Каспиан Тар-Каэль был, и правда, достаточно красивым. Хотя его красота, нет, наверное, всё же звериное обаяние — завораживало.