Квинтовый круг - стр. 60

В молчании съели по бутерброду.

– Этак можно и до плоской земли на трёх китах дойти, – осторожно заметил Уаров.

– Когда-то так всё оно и было, – кивнул Андрон. – А потому что дети родителей почитали! Сказал батяня, плоская земля – значит плоская. На трёх китах – значит на трёх…

– Хм… – озадаченно отозвался Димитрий. – То есть получается: если всем внушить, что наша планета…

– Да запросто! – не дослушав, подтвердил умелец. – Вон в России до девяносто первого года Бога не было, а после девяносто первого взял вдруг и появился. Ты прикинь: Бог! Не абы кто! А тут всего-то делов: одну планетишку сплюснуть. Только кто ж нам такое позволит… – примолвил он, покряхтев. – Думаешь, Америка зря космос осваивает? Это она так шарообразность Земли нам в извилины втирает. Ей ведь, Америке, плоский мир – нож острый: вся как есть со своими хвалёными небоскрёбами на горб киту ссыплется… если, конечно, со стороны Старого Света плющить…

Допили чай, доели бутерброды, оставшееся вернули в рюкзак. Андрон подошёл к борту и с удовольствием оглядел ещё не успевшую выгореть степь.

– Ну вот и аномалка пошла… – облокотясь на самодельные поручни, заметил он. – Знаешь, что такое аномалка? Это, брат, такие места, куда людские предрассудки не добрались… Или, скажем, выветрились… Душой отдыхаешь…

– А как же «бытиё определяет сознание»? – укоризненно спросил Димитрий, облокачиваясь рядом. – Вы с этим тоже не согласны?

– Почему не согласен? – удивился Андрон. – Согласен. А с чем тут не соглашаться? Это ж всё равно что «казнить нельзя помиловать»! Поди пойми, кто там кого определяет. – Сплюнул за борт, усмехнулся. – Думаешь, раз в Бога не веруешь, – значит, уже неверующий? Настоящий неверующий, чтоб ты знал, вообще ни во что не верит. Даже в то, что Бога нет…

Ветер так и не усилился. Время от времени из лесопосадок выходил любопытный лис и, замерев, с тревогой смотрел на медлительное колёсно-парусное чудище. Потом по просьбе Димитрия Андрон вынул из мешка машинку и начал инструктаж.

– Куда тебе? – равнодушно осведомился он, запуская пятерню в нутро бредового агрегата.

Уаров сказал. Андрон Дьяковатый медленно повернул голову к попутчику, внимательно его оглядел. – Ох, что-то ты крутое затеял, – промолвил он наконец. – Что… не достанет? – упавшим голосом спросил тот. – Достать-то достанет… А ты там выживешь? – Н-ну… это уж моё дело.

– Ага… – неопределённо отозвался Андрон и, насупившись, снова принялся что-то крутить в механических потрохах. – А с координатами как? – Известны… более или менее…

– Более или менее… – Андрон только головой покачал, дивясь беспечности своего пассажира. – Имей в виду, наводить будешь сам. Вручную. На глаз. Значит, так…

– Погодите, – прервал Димитрий умельца и полез за блокнотом. – Лучше я запишу. У меня на термины память плохая…

– Термины! – осклабился тот. – Ну, записывай… Эту хрень – видишь? Её сдвигаешь сюда, сам смотришь в эту вот хренотень, а этими двумя хреновинками…

Растолковывал долго и обстоятельно. Димитрий смотрел и зачарованно кивал, запоминая. Записывать раздумал.

– Во-от, – закончил объяснение Андрон. – Когда нашаришь, кликни. Имей в виду, в аномалку мы въехали, так что машинка уже фурычит. Вполсилы, правда, но ты с ней всё равно поосторожнее. Никакой другой фигни не трогай – только ту, что показал. А я, пожалуй, пойду клопика придавлю… После вчерашнего, что ли, разморило…