Квинтовый круг - стр. 27
Он уже спокойнее уловил где-то рядом невесомое движение и осторожный вздох. И весь превратился в ожидание, интуитивно чувствуя, что сейчас должно что-то произойти. И не ошибся.
– Ты ничего не видишь? – сочувственно спросили из тумана.
– Ничего, – машинально признался Иван и прикусил язык.
Голова у него пошла кругом. Он был готов ко многому: к гортанному оклику и тихому смеху, которые ему уже приходилось слышать, к гомону возбужденной толпы, даже к неожиданному нападению, но только не к тому, что с ним заговорят на родном языке! Голос женский, звонкий и чуть лукавый. Спокойствие! Теперь самое главное – спокойствие и терпение. Думать, оценивать и сопоставлять – все это потом.
– Совсем? – теперь голос звучал недоверчиво.
– Совсем, – ответил Лобов и быстро спросил: – Ты с «Метеора»?
– Что?
Лобова явно не поняли, и это уже немножко прояснило обстановку. К тому же, оправившись от удивления, Иван заметил и характерный акцент. Только не молчать!
Начавшийся контакт может внезапно оборваться, как это уже не раз бывало. Говорить, говорить, спрашивать, только не молчать!
– Ты меня видела раньше?
В тумане засмеялись.
– Ви-и-дела!
– А почему ты все время смеешься?
– Смеяться хорошо. Плакать плохо. Злиться плохо. Делать больно плохо, – деловито ответили из тумана и опять засмеялись. – И потом мне весело. Я тебя вижу, а ты меня нет!
От этой деловитости тона Лобов повеселел. Но сразу же одернул себя. Не радуйся раньше времени, не пугай удачу! Она капризна, и никакие знания, никакое техническое могущество не могут изменить ее прихотливую поступь.
– Почему ты прячешься?
– Я? Нет!
– А когда нет тумана?
Ответом было молчание. Лобов встревожился и осторожно шагнул вперед.
– Ты где?
В ответ тихонько засмеялись.
– Ты, наверное, боишься меня? – доверительно спросил Лобов.
– Да, – признался туман, – ты можешь убить.
– Нет-нет, – заверил Иван, – я не хочу убивать. Убивать плохо.
– Совсем плохо! – поддержали его. – Хуже всего!
Лобов задал вопрос, который уже давно просился на язык, но спрашивать было так страшно, что он невольно все оттягивал и оттягивал время.
– Кто тебя научил моему языку?
В ответ лукаво засмеялись. «Экая легкомысленная особа!» – подосадовал Лобов и грустно улыбнулся.
– Ты забыла? – спросил он вслух.
– Нет! – горячо возразили ему. – Такое нельзя забывать! Плохо забывать! Она ушла домой. Вверх. Она скоро придет и будет учить дальше. А пока учит он.
Лобов видел, как потихоньку редеет розовое молоко тумана. Теперь он торопился и шел к главному напрямик, без дипломатических петель.
– Кто он?
– Он. Кто все знает.
«Пусть так».
– Где он?
Редеющий туман молчал. Лобов осторожно шагнул вперед.
– Где он? И где ты? Почему ты молчишь?
В ответ засмеялись уже откуда-то сзади. Лобов круто повернулся. В это время туман сгустился в последний раз и разом оборвался. Иван увидел Дину Зейт, с улыбкой смотрящую на него из-за унихода.
– Дина! – изумился и обрадовался Иван.
Улыбка стала довольной и лукавой. Радость медленно улетучивалась, уступая место беспокойству.
– Дина, – уже неуверенно проговорил Лобов, делая шаг вперед.
– Не подходите, я плохо одета, – строго предупредила она.
Лобов огляделся вокруг в поисках той, с которой он только что разговаривал, и увидел, как от озера по направлению к униходу торопливо и неуклюже шагает человек, припадая на одну ногу и опираясь на палку.