КвазаРазмерность. Книга 1 - стр. 29
Идола слышала, как хлопнула дверь, подняла голову, решив, что это супруг, но Орлан лежал рядом. Кровь из прокушенного языка тонкой струйкой вытекала у него изо рта. Идола позвала его по имени, убедилась, что супруг жив, и попыталась подняться. Спина, сквозь которую из организма вышел жидкий модуль, болела так сильно, словно сгорела вся кожа. Идола застонала. Это привело в чувство Орлана. Он сел на полу, огляделся. На его шее красовался огромный уродливый ожог, оставленный жидким чипом.
– Что это? – услышал он далекий голос супруги.
Идола стояла возле входной двери, держа в руках бумажный конверт – канувший в небытие архетип мира нейронных посланий. Орлан поднялся и подошел к супруге. На белой бумаге послания блестели черными кляксами буквы – Орлан видел нечто подобное, когда изучал в молодости архивы хронографов, описывающих прошлое. Вот только понимать эти примитивные письмена после двухуровневого языка КвазаРазмерности было крайне сложно.
– Ты понимаешь, что здесь написано? – спросил Орлан супругу.
– Нет, но знаю, кто сможет нам помочь.
Она попыталась связаться с другом молодости по имени Лафин, но без жидкого чипа было невозможно подключиться к нейронной сети.
– Придется идти к нему, – сказала Идола.
– Думаешь, это послание предназначается нам? – спросил Орлан, не в силах оторвать взгляд от белого конверта.
– А ты видишь здесь других, у кого выгорели жидкие чипы?
– Нет.
– Ну, значит, нам, – Идола выругалась, сдерживаясь, чтобы не обвинить супруга во всех случившихся в последние дни бедах.
Они вышли на улицу. Ожоги болели, но без связи с нейронной сетью невозможно было воспользоваться медицинскими услугами, а о перевязке родители Саломеи не знали. Да и не думали они сейчас об ожогах – нейронный мир рухнул, оставив неприветливую действительность старого комплекса. Проржавевшие конструкции, грязь, распад, гниение, плесень…
– Хорошо хоть генераторы, отвечающие за тепло, не подключены к жидким модулям людей, – проворчал Орлан, отмечая частичные обледенения конструкций, блокированных силовыми полями.
Пневмокапсула общественного транспорта подхватила вывалившуюся из системы семейную пару. Без нейронных образов путешествие превратилось в кошмар из взлетов и падений, обещавших крушение. Ничего подобного прежде не замечалось. Нейронная сеть компенсировала даже перегрузки на поворотах. Но сложнее всего было притворяться, что ты такой же, как и все.
– Кажется, меня сейчас вырвет, – прошептала Идола.
Орлан крепче, почти до боли сжал в своей ладони руку супруги. Это помогло успокоиться им обоим. Нейронный интерфейс пересадок и расписания капсул общественного транспорта направлял пассажиров. «Не заблудиться бы», – думал Орлан, изучая остановки, но все выглядело чужим, незнакомым. Без нейронной оболочки комплекс превратился во враждебную территорию. Особенно весь этот упадок вокруг! Словно слепец, считавший, что живет в раю, внезапно прозрел и понял, как сильно ошибался.
– С вами все в порядке? – спросила старая женщина, встревоженная неадекватным поведением родителей Саломеи.
– У нас сбой жидкого чипа, – сказала Идола.
– Сбой? Это как вирус?
– Нет.
– Значит, сети ничего не грозит?
– Думаю, нет.
– Думаете или уверены?
Идола собиралась сказать «уверена», но увидев знакомые черты станции, недалеко от которой жил бывший коллега по имени Лафин, потянула супруга к выходу.