Квантовый волшебник - стр. 11
– Это инфлатоновый двигатель, – наконец сказала она.
– Что?
Она ухитрилась удивить его дважды в течение десяти минут.
– У вас нет знаний, необходимых, чтобы понять, как он работает.
– Вероятно, – согласился Белизариус и прищурился. – Не увеличите?
Он увидел, как она шевельнула пальцем, и изображение «Мутапы» увеличилось, заполняя всю комнату.
– Не повернете ко мне кормой? – спросил Белизариус.
Ее пальцы пошевелились иначе, чем до этого, и изображение повернулось на девяносто градусов. Он глядел сквозь пустоту внутри боевого корабля на противоположную стену. С этого ракурса блистеры по бортам выглядели больше, чем при виде сбоку.
Инфлатоновый двигатель. Интересно, не лжет ли она. Обычно он мог угадать такое. Судя по всему, нет. Как им это удалось? Инфлатоны представляли собой частицы, ответственные за непрекращающееся расширение Вселенной. В некоторых теориях волна расширения считалась самоподдерживающейся, сродни эффекту убегания. Двигатель может их попросту уничтожить. И потребление энергии должно быть громадным. И тут он понял.
– Виртуальные инфлатоны, – сказал Белизариус.
Иеканджика дернулась.
Виртуальные частицы представляли собой пары частиц и античастиц, существующие в течение очень короткого отрезка времени, а затем снова исчезающие в небытии.
– Homo quantus неплохо понимают, что такое виртуальные частицы, – добавил он.
Это было изрядным преуменьшением. Океан виртуальных частиц, пенящийся в каждой точке пространства-времени, создавал изрядный шум, который Homo quantus приходилось отфильтровывать, воспринимая мир. У Иеканджики был кислый вид, будто она решила, что сказала лишнего.
– Не беспокойтесь, майор. Вы не выдали никаких секретов. Вы создаете пару виртуальных частиц, на мгновение расширяя пространство-время, и до того, как пространство сожмется до прежнего размера, ваш корабль получает поступательный импульс, не так ли?
– Вы опасный человек, Архона, – сказала она.
Белизариус не мог в точности понять, означают ли ее слова, что она готова выхватить пистолет и размазать его мозги по стене.
– И как много других Homo quantus способны на подобные догадки?
– У большинства Homo quantus расщепление личности и очень нестабильная психика, – солгал Белизариус. – Они могут работать лишь в тишине, при минимуме сенсорной стимуляции. Один из сотни способен жить в миру, подобно мне.
– Но большинство ваших сородичей способны на такие логические прорывы?
Белизариус покачал головой.
– Большинство Homo quantus настолько непрактичны, что считают космологию слишком прикладной наукой, чтобы спорить о ее вопросах. У меня всегда были более практические интересы, чем у них.
– Опасно иметь множество интересов, Архона.
– Тогда мы можем разом устранить все опасности. Почему двигатель на вашем корабле открыт спереди? Это же не прямоточный двигатель. Он не работает на межзвездном веществе.
На этот раз она выгнула брови и скрестила руки на груди.
– Вы мне и скажите, волшебник.
Белизариус глядел на голограмму «Мутапы», размышляя над ней, будто над картой в покере, которую разыгрывала Иеканджика против Конгрегации. Если ему нужно будет разыгрывать игрока, а не карты, то первый пункт информации таков, что Иеканджика слишком хорошо думает о своих картах. Против гегемонической силы Конгрегации блеф не сработает, значит, она считает, что у нее выигрышные карты. Почему?