Куяшский Вамперлен - стр. 37
– Ну что за дар привлекать неприятности, – утомлённо вздохнул лженаречённый, тем не менее, возвращаясь за мной.
– Не волнуйся, что бы ни случилось, главной привлечённой мной неприятностью навсегда останешься ты.
– Я польщён, – насмешливо шепнул парень, наклонившись к самому моему уху. То моментально вспыхнуло, словно обожжённое его дыханием, и я на мгновение потеряла грань между реальным миром и волшебным царством любовных романов, сотворённым моей фантазией.
Странное наваждение, однако, длилось недолго, ибо лженаречённый взвалил меня на закорки так же бережно, как мешок с картошкой
– Хм, забытое чувство, – ностальгически протянул он.
– Были времена, когда ты носил девушек на руках? – не удержалась я.
– Подрабатывал на продуктовом складе.
– То-то я чувствую себя мешком с картошкой. Смотри только не урони. Я тебе не картошка: меня, если рассыплешь, уже так просто не соберёшь.
– Это паззл на тысячу кусочков так просто не соберёшь, – цинично отозвался подо мной аспирант.
И всё же, несмотря на сие замечание, он стал ступать осторожней.
Глава 9
Призраки спокойной жизни
Странно, но даже в таком противоречащем чуть ли ни всем законам мироздания месте, как Крутой Куяш, жизнь могла течь своим чередом.
Лето подошло к концу, а капризная погода всё никак не могла определиться, какой сезон примерить на себя следующим: то она облачала село в жар сорокаградусного пекла, то укутывала рваными клочьями промозглого тумана, то спрыскивала противной, пробирающей до костей изморосью. Однажды небесная канцелярия даже сотворила снежный буран, из-за которого мне пришлось-таки заночевать на работе. Но в этот раз я была не одна: Пелагея Поликарповна тоже осталась, решив не переохлаждать свои подёрнутые первым артритом суставы. Вечерок выдался тот ещё. Владычица книгохранилища, доселе не утруждавшая себя задушевными беседами с единственной подчинённой, ни с того, ни с сего принялась выпытывать подробности моей скудной биографии. С меня разговор плавно перетёк на моих родственников, и, слово за слово, мы с начальницей составили генеалогическое древо рода Кротопупс. Тот факт, что вплоть до дедушки все мои предки по материнской линии – уроженцы Крутого Куяша, Пелагею Поликарповну почему-то несказанно обрадовал.
– В вас течёт благородная кровь, Кротопупс, – с напускной важностью сообщила она. – Ничего не поделаешь, придётся мне взять на себя бремя вашего надлежащего морального взращивания.
«Моральное взращивание» вылилось в то, что к моим служебным обязанностям добавился вдумчивый анализ выбранных начальницей книг, в основном эзотерических. Поскольку читать я обожала, данная необходимость меня ничуть не тяготила, напротив, она внесла приятное разнообразие в трудовые будни. Правда, чтобы разобраться в смысле особо сложных трактатов, мне порой приходилось засиживаться на работе допоздна. Но даже этот минус вскоре обернулся плюсом: темнело всё раньше, и начальница, очевидно, не желая нести ответственность за моё съедение Куяшским чудищем, настояла на том, чтобы я выполняла задания дома, взамен предложив сократить мой официальный рабочий день. Я с радостью согласилась и попросила разрешения приходить на работу попозже, дабы иметь возможность хоть немного восполнить силы после бессонной ночи, проведённой над книгами. Сначала Пелагея Поликарповна отказала, но после недолгих уговоров пошла на попятную, признав, что с недосыпа я и правда похожу на частично воскресшего мертвеца, для серьёзной, вдумчивой работы не пригодного. Так как вину за прогул я уже искупила, в срок проверив все книги на наличие библиотечных штампов, мы вернулись к прежнему уговору: я должным образом исполняю свои служебные обязанности, а начальница закрывает глаза на мои опоздания.