Курск-43. Как готовилась битва «титанов». Книга 1 - стр. 72

 – читаем в книге. – В условиях, когда гитлеровцы добились явного превосходства в танках, наступать было нецелесообразно»[233]. В действительности же противостоявший гвардейцам корпус СС не имел резервов и никаких свежих частей во второй половине дня и вести в бой его командование не могло. Что же касается численного превосходства, то оно действительно было, причем весь день 12 июля, но только на стороне советских войск. Причём в начале боя на направлении главного удара соотношение в бронетехнике составляло 1 к 5 в нашу пользу.

Легенду о Прохоровке активно поддерживали не только труды бывшего командарма (хотя их вклад в неё был наиболее весом), но и другие издания, а также различного рода публикации в СМИ. Например, с начала 1970-х гг. к юбилеям П. А. Ротмистрова стали появляться статьи за подписью его соратников по оружию, авторитетных советских военачальников, в которых неприметно звучала тема лета 1943 г. И хотя в некоторых из них толкование событий у станции иногда расходилось с утверждениями самого юбиляра, они всё равно работали на укрепление легенды. Так, например, в очерке к 70-летию командарма прославленный защитник Сталинграда Маршал Советского Союза В. И. Чуйков писал, что Прохоровское сражение, в котором приняли участия 1200 танков, длилось не один день 12 июля 1943 г. (как утверждал П. А. Ротмистров), а двое суток[234]. Кстати, с этой точкой зрения бывший командарм был вынужден согласиться лишь на склоне лет, в своей последней книге[235]. Не стоит думать, что эта деталь несущественна. Для того времени она имела важное значение, так как свидетельствовала, что не все коллеги юбиляра согласны с его концепцией Прохоровского сражения. В этот момент возражать можно было хотя бы так, да и то только маршалам. Через десять лет «заморозки» окончательно скуют общественную жизнь в стране развитого социализма. Поэтому к 80-летию Главного маршала бронетанковых войск в том же «Военно-историческом журнале» вновь выйдет статья о нём, но уже за подписью его сторонника генерала армии П. А. Курочкина. Вот в ней-то все будет без всяких вольностей, так, как утверждал юбиляр всю жизнь: «Яркой страницей в боевой биографии Павла Алексеевича является его деятельность на посту командующего 5-й гвардейской танковой армией. Войска этого соединения, усиленные 2-м гвардейским танковым и 2-м танковым корпусами, в ходе Курской битвы (подчеркнуто мной. – З.В.)»[236]. Теперь уже возражать даже по мелочам будет просто некому.

В ходе анализа книг о событиях на Огненной дуге, изданных в конце третьего периода историографии, чётко обозначились две важные особенности. Во-первых, к началу 1980-х гг. легенда о Прохоровке приобрела небывалый, колоссальный по размаху масштаб. К ней обращалось столь значительное число авторов различного рода работ, что она почти полностью затмила остальные сражения Курской битвы на южном фасе. Произошла удивительная метаморфоза, появилось немало исследователей и мемуаристов, которые, особо не вникая в суть проблемы, термин военной поры «Прохоровский плацдарм» стали применять для обозначения всей территории, где вели оборонительные сражения войска Воронежского фронта. В результате этого утверждение П. А. Ротмистрова о том, что его армия решила стратегическую задачу за весь фронт, уже не казалось выдумкой, а становилось как бы констатацией факта.