Курсант Империи – 2 - стр. 6

Решив, что молчание затянулось, я повернулся к Капеллану и постарался придать голосу максимально непринужденный тон:

– Долго нам добираться до главной богомолихи?

– Часа два на броне, – нехотя ответил разведчик, – после еще столько же своим ходом.

– Судя по шрамам, повидали вы немало. Это вас местная фауна так?

Он медленно повернул голову в мою сторону, словно только сейчас заметил мое присутствие. На его губах появилась едва заметная усмешка, которая не коснулась глаз. Несколько секунд он молча изучал меня, а потом произнес низким голосом с едва уловимым певучим акцентом:

– «Многие скорби у праведного, но от всех их избавит его Господь», – процитировал он, глядя куда-то сквозь меня, словно видел что-то за пределами материального мира.

Я недоуменно заморгал, пытаясь понять, что это было – ответ на мой вопрос или просто случайная цитата из Писания. Толик хмыкнул справа от меня, явно разделяя мое недоумение. Даже Кроха приподнял одну косматую бровь в немом вопросе.

– Э-э-э… что? – выдавил я, чувствуя себя полным идиотом. – Это типа… метафора?

Капеллан усмехнулся – на этот раз по-настоящему, и его суровое лицо на миг преобразилось. Он обвел рукой кричащие вокруг нас джунгли, где каждую секунду раздавались звуки, от которых по спине бежали мурашки:

– В этих краях без веры никак, парень. Слишком много опасностей вокруг, и далеко не все из них можно увидеть глазами или пощупать руками. Есть вещи похуже.

– В смысле? – я напрягся, инстинктивно сжимая винтовку. – Что может быть хуже богомолов? Эти твари и так кошмар наяву.

– О да, намного хуже, – Капеллан смотрел на проплывающие мимо заросли с каким-то странным выражением, почти с нежностью, как смотрят на старого опасного друга. – Богомолы – это просто хищники, они убивают, чтобы есть, чтобы кормить потомство. В этом есть своя честность, если хотите. Но здесь, в этих проклятых джунглях, есть твари, которые убивают совсем по другим причинам.

Он сделал паузу, и в наступившей тишине стало слышно, как Стасик нервно сглатывает, а Толик перестал барабанить пальцами по прикладу. Даже грохот двигателя броневика казался приглушенным.

– Есть растения, – продолжил Капеллан тем же ровным тоном, каким читают прогноз погоды, – которые выпускают споры, проникающие в мозг через дыхательные пути. Человек сходит с ума за считанные минуты, начинает видеть в товарищах врагов и разрывает их голыми руками, смеясь при этом. Есть насекомые размером с ноготь, которые откладывают яйца прямо в мозговую ткань, и ты даже не заметишь, пока личинки не начнут вылупляться, прогрызая себе путь наружу через глазницы. А есть…

Он вдруг замолчал, оставив фразу незаконченной.

«Отлично», – мрачно подумал я, чувствуя, как по спине ползет холодный пот. – «Спасибо за ободряющую беседу, святой отец. Теперь я буду бояться не только богомолов, но и вообще всего, что движется, дышит или просто существует в этом зеленом аду. Даже воздухом дышать страшно».

Отвлекая меня от мрачных мыслей, Капеллан поднял вверх руку, заставляя нас обратить на него внимание.

– Что? – спросила его Мэри.

– Слышите, – эхом отозвался разведчик.

– Ничего не слышу, – отрицательно покачал головой Толик, переглянувшись со мной.

– Вот именно, – кивнул Капеллан и передернул затвор винтовки…

Внезапно ультразвуковые излучатели на броне взвыли как оглашенные, их пронзительный вой резанул по ушам даже через шлемофоны. Приборы работали на максимальной мощности, красные индикаторы замигали как новогодняя гирлянда. Это означало только одно – рядом были насекомые, много насекомых.